Тяжело в учении

Мысли, изрядно потрепанные в неравной битве с высоким штилем неизвестного автора, никак не хотели выдавать нужный результат. Взгляд, следуя им, рассеянно скользил то по Ланке, нервно кусающей губы и украдкой, с сомнениями посматривающей на зловещие книги, то по этим самым книгам, темной громадой нависающим над столом, где расположилась стопочка поскромнее – бесовы вопросы, заботливо составленные Лионом. Эх, сказала бы я, где видела такую заботливость!.. Взяв себя в руки, я вновь, уже с бо́льшим интересом, посмотрела на книги, среди которых затесался тоненький томик «Гаданий и суеверий». Выдернув его из угрожающе накренившейся стопки, полистала страницы, не особо внимательно разглядывая заголовки и рисунки. Одновременно с этим в голове прояснялось, призраки зверски завернутых фраз и завязанных в узлы выражений постепенно бледнели, давая простор пришедшим в себя мыслям.

По идее, знать ответы на столь изощренные вопросы могли не только заумные толстенные фолианты, покрытые пылью веков и пропитанные потом и кровью предыдущих учеников, но и опытный некромант. Но, увы и ах, вряд ли Лион воспылает к нам сочувствием и пожелает помочь, а других добродушно настроенных некромантов на данный момент в Школе не водилось – не к мастеру Малику же идти на поклон, в самом деле?! Та-а-ак… А это мысль! Я заложила пальцем наиболее интересную картинку «Гаданий» и довольно улыбнулась. Если нельзя заручиться поддержкой живого некроманта, то можно воззвать к совести и состраданию давно почившего!

Когда я изложила свои соображения Ланке, подруга как-то странно позеленела и выразительно повертела пальцем у виска. Я обиделась и напомнила ей о том, что живой наставник будет похуже любого бесплотного духа, потому как последнего хоть изгнать можно, а вот Лиона… Ривенс не успокоится, пока не получит выполненное задание – или же два трупа измученных донельзя учениц. Лантэлия впечатлилась и безропотно принялась готовиться к ритуалу.

Для нашей задумки требовалось два зеркала, большое и поменьше, темнота и свечи. С темнотой обстояло проще всего – нужно было дождаться ночи. С остальным пришлось повозиться… В запасах Ланы нашлась лишь одна свечка, и та оплавленная настолько, что на нее было жалко смотреть, не то что зажигать. Вздохнув, я отправилась к парням, в надежде разжиться у них хотя бы парой свечей. Естественно, по коридорам я продвигалась с величайшими предосторожностями, дабы не попасться на глаза Лиону.

Хвала богам, обошлось: Ривенс, мерещившийся за каждым углом, так ниоткуда и не выскочил.

В мужском крыле царила умиротворяющая тишина. Не иначе добрая половина учеников улизнула в город, оставив недобрую тихо завидовать более смелым (или попросту наглым) коллегам и корпеть над домашним заданием. Вечер неспешно вливался через приоткрытые окна, любопытный ветерок покачивал новые занавески, влажный после мытья пол блестел чистотой. Я потопталась на площадке, с сомнением покосилась на свои сапоги, но все же тщательно вытерла их о половичок, решив, что чужой труд стоит уважать.

Быстренько, на цыпочках, я добежала до нужной двери и отстучала условленный ритм. Дверь распахнулась почти сразу, словно меня здесь давно ждали, и я отшатнулась, едва не поскользнувшись на влажных досках.

– Рэм, чтоб тебя!..

– Ты чего шарахаешься? – хмыкнул парень, втянув меня в комнату.

– Игра света, тени и воображения, – нервно хихикнула я. – На мгновение почудилось, будто ты – это Лион…

– Тьфу-тьфу! – суеверно отмахнулся Рэмион. – Странное у тебя воображение, Виорика, если ты в каждом встречном Ривенса видишь! Влюбилась, что ли?!

Я возмущенно булькнула и в ужасе уставилась на друга. Нет, столько глюкогона я не выпью! Определенно. Судя по всему, сия мысль отчетливо проступила на моем лице, по крайней мере, вредный Рэм не стал развивать эту жуткую тему.

– А, вот и любители теории пожаловали! – послышался из угла комнаты ехидный донельзя голос Лиса. Приглядевшись, я заметила его, лежащего под каким-то агрегатом непонятного назначения и увлеченно копающегося в нутре этого чуда инженерно-магической мысли. – Что, неужто все прочитали?

– Судя по качеству преследующих Виорику глюков – да! – не преминул вставить Рэмион.

– Я вообще-то за помощью пришла! – неожиданно даже для самой себя обиделась я. – А вы… – Махнув рукой, я развернулась к двери.

– Да стой ты, – досадливо хмыкнул Лис, отрываясь от своего занятия и вытирая руки чистой тряпочкой. – Ну, что там у тебя?

Я мигом приободрилась и присела на предложенный раскаявшимся Рэмом стул.

– Свечи у нас есть, – кивнул Лис, выслушав просьбу. – Восковые, длинные, качественные – то, что нужно. А вот зеркала… – Парень задумчиво почесал кончик носа, на котором набухала свежая царапина, и задорно подмигнул: – Будут тебе зеркала!

Зеркало, как Лис и обещал, было. В полтора моих роста, широкое, блестящее, в кованой тяжелой раме. Подозрительно знакомое… Ланка опознала его первой и застонала, с ужасом воззрившись на сияющего Лиса.

– Что не так? – насторожилась я, перехватив панический взгляд подруги. – Лис… Ты где зеркало взял, а?