Тяжело жить, когда ты сорокалетний, а тебя принимают за лоли 3

Палач сразу узнал этот голос. Человеком, стоявшим напротив него, оказался Клод. Пусть в глаза эти двое ни разу не виделись, и даже четко не могли разглядеть лиц друг друга, но чувства обоих были так хорошо развиты, что они примерно могли осознавать как выглядел и двигался их враг. Например, по свисту лезвия перед глазами Палач понял, что оружие противника — это меч. В то же время Клод еще там, в заваленном ныне коридоре, понял, что оружие Палача — это коса. Примерная комплекция противника, его стиль сражения — все это можно было определить по шагам, по дыханию и по любым другим звукам, которые издавал враг. Настораживало Палача только одно: как Клод смог скрыть свое присутствие вплоть до начала атаки?

— Я ей ничего не отдавал! — грозно завопил палач. — Она своровала у меня косу!

— Позволил ребенку забрать оружие? — Клод медленно принял боевую позицию. По хрусту мелких камней под его ногами это стало очевидно. — Считай отдал.

Палач также принял боевую стойку. Пусть его злость так и закипала, выпускать гнев наружу в такой момент было недопустимо. Прислушиваясь к дыханию противника, парень пытался понять в какой же именно момент и откуда он должен был напасть.

Вскоре все звуки совсем утихли. Ни дыхание противника, ни его шаги не были слышны. Палач осознал это мгновенно.

«И вот опять», — подумал парень, быстро отскакивая в сторону. В тот же миг по стене, рядом с которой он находился, пришелся сильный удар меча. По звуку, изданному столкновением лезвия и камня, стало ясно, что атака эта была тяжелой.

Все это произошло так быстро, что еще одна секунда медлительности могла бы стать для Палача последней. Тем не менее именно после этой атаки Клод выдал свое местоположение. Не меняя исходной стойки, Палач поднял косу и резко взмахнул ей. Такой замах охватывал большую область, и явно должен был поразить противника, однако коса так и не встретилась ни с одним препятствием на своем пути, кроме злополучной стены.

В следующую секунду Палач пожалел о том, что решил атаковать. Лезвие Клода, пусть не совсем метко, но вонзилось в его ключицу и прошло насквозь.

Боль, пронзившая тело, и моментальная защитная реакция, вынудили Палача быстро отскочить назад. Парень отступил, а Клод так и не успел приблизиться к нему. В этой темноте было довольно сложно определить куда ты атаковал и что было у тебя под ногами. Радовало лишь одно: мишень была крупная.

С быстрым тяжелым дыханием Палач поднял голову и начал судорожно оглядываться. Он знал, что по его дыханию можно было легко понять его местонахождение, но перестать дышать так громко он не мог.

«Вот какова сила одного из флоренцианских рыцарей? Двигается, как кошка в темноте».

Палач сжал косу в своей левой не раненной руке сильнее и задумался. Это оружие было слишком крупным. Он никак не мог постоянно удерживать его на весу, чтобы то не соприкасалось с камнями и не издавало звуков. При этом во время каждой атаки Палач был вынужден хвататься за основание косы обеими руками, но теперь, когда одна из его рук была ранена, и двигалась не охотно, любая атака была замедленной.

Палач чувствовал, как кровь струилась по его груди и, пропитывая собой одежду, неприятно прилипала. Еще одна такая атака могла оказаться для него последней.

«Раз я сам себя же и выдаю, — Палач выпустил косу из своей руки и позволил ей рухнуть на землю, — тогда ничего больше не остается».

26. Вмешательство богини

— Теперь бежать некуда, — прозвучал угрожающий мужской голос.

Сильвия через боль выпрямилась в спине. После неудачного приземления, а также частичного обрушения камней прямо на нее, ее тело испытывало то тут, то там тянущую боль.

Приподняв голову, девочка взглянула на человека, стоявшего напротив. Им оказался Дик Харресон. Он и Сильвия остались вместе из-за того, что незадолго до обрушения Дик все же успел нагнать девочку и забежать с ней в один проход. Теперь же, когда все выходы были заблокированы, выбраться было невозможно.

— А ты от меня отставать и не собирался, верно? — Сильвия насмешливо улыбнулась. Этой улыбкой она будто пыталась скрыть собственный страх перед более сильным и опасным противником.

На самом деле ситуация была одной из худших. Любая атака Сильвии обычно имела обратную взрывную волну, но в том месте, где они находились, одно неверное движение могло привести к обрушению. К тому же пространства было достаточно мало. Сражаться в таких условиях казалось нереальной задачей.

— С тех пор, как я узнал, кто ты, — Дик наклонился вперед и, нахмурившись, сжал правую ладонь в кулак, — моей целью является твое уничтожение.

Руку Дика охватило ярко-красное пламя из энергии и маны. Сильвия при виде этого машинально вспомнила разрушающие последствия его атак и ужаснулась.

— Подожди, — в страхе произнесла девочка, отступая на один шаг.