Тяжело жить, когда ты сорокалетний, а тебя принимают за лоли 3

«Я слишком сильно был занят тем, что происходило на моей границе, и потому упустил из виду то, что случилось в другом лагере? Хотя мог ли я вообще знать, что одно его пробуждение принесет столько неприятностей?»

Годфрид тяжело вздохнул, приложил руку ко лбу и плавно зачесал свои короткие влажные волосы. Взгляд его опустился куда-то в воду.

— Густав заранее посылал сообщение о том, что он собирается выдвинуться сюда?

— Лишь незадолго до собственного выезда. Доносчик просто не смог добраться до нас раньше, чем Густав и его люди успели выдвинуться.

— Значит он самостоятельно принял решение?

— Нет, данное решение было принято им и всеми представителями северного лагеря после получения донесений о состоянии наших воинов. Думаю, из-за того, что в нашем последнем сражении мы потеряли так много людей, Густав решил не ждать.

— Значит Авелина тоже согласилась? — Годфрид опустил руку и задумчиво посмотрел куда-то в сторону. — Хотя, зная ее, она пошла бы мне навстречу неохотно.

Еще пару секунд кронпринц молчал и явно размышлял о чем-то. Стражник не мог видеть выражение его лица, но эта тишина вызывала у него напряжение. В какой-то момент он услышал плеск воды и тихие приближавшиеся шаги.

Удивлённый мужчина наконец-то решил поднять голову. Перед собой он увидел юношу, вышедшего из реки на сушу. В руках его находилось полотенце, ранее подобранное с земли, а взгляд его был устремлен на собеседника.

— Как только они доберутся до лагеря, — заговорил кронпринц низким недовольным тоном, — направьте Густава сразу ко мне.

— Есть.

Мужчина вскочил на ноги, поклонился и развернулся. Он даже не стал спрашивать можно ли ему уйти, потому что в разговорах с кронпринцем лишние вопросы были запрещены. Ему, как и любому другому подчиненному этого человека, нужно было уметь угадывать момент, когда стоило замолчать, и когда стоило уйти.

Годфрид остался в одиночестве. Обычно купание на рассвете было единственным за весь день моментом, когда он мог действительно расслабиться, но сейчас, из-за неожиданной новости, ни о каком отдыхе не шло и речи.

«Кажется, — задумался Годфрид, начиная хмуриться, — этот человек все еще принимает меня за того же неопытного юнца, каким я был в прошлом. Я не просил подмоги, но он решил помочь, причем без предупреждения. Такого быть не должно. Только не на линии боевых действий».

***

— Поэтому я и говорю, что ее избегали! — с громким смехом отвечал Петар. Рыцарь шел неподалеку от Сильвии и неустанно следил за ее реакцией на этот рассказ. — Серьезно. Вивьен казалась очень странной на фоне других учеников Военной академии.

— Согласен. — Захари тяжело вздохнул и улыбнулся. Он шел по другую сторону от Сильвии. — Она всегда вставала раньше рассвета и сразу начинала тренироваться. Ни разу не проигрывала и всегда выбирала себе в противники самих экзаменаторов.

— При этом она почти ни с кем не общалась, — продолжал Петар, — и была довольно сдержана.

Сильвия улыбалась. Она была рада слышать истории из прошлого Вивьен. Все эти небольшие детали, сливавшиеся воедино, помогали ей больше узнать о жизни сестры. При этом подобные разговоры помогали ей лучше понять обстановку внутри Военной академии.

— В этом вся Вивьен, — радостно отвечала Сильвия. — Честно говоря, я даже не удивлена.

— Еще я слышал, — Петар слегка наклонился вперед, приподнял правую руку и, прикрывая рот ребром ладони, зашептал, — что у нее странные увлечения. Например, поговаривали, что она любит сдирать шкуры со зверей и ест медведей.

— Да. — Захари кивнул. — А еще то, что она может голыми руками медведя завалить.

— Это странно? — удивленно спросила девочка.

Оба юноши замолчали и остановились. Недоверчивыми настороженными взглядами они уставились на совершенно растерянную Сильвию.

«Понятно, — с натянутой улыбкой подумал Сильвестр. — В глазах других это и впрямь странно».

Внезапно эту минутную паузу прервал недовольный мужской голос:

— Вы не могли бы быть серьезнее? Мы на задании.

Хонас стоял чуть впереди остальных своих товарищей. С момента начала операции он один держался серьезно и решительно. Петар и Захари же воспринимали это скорее как прогулку по окрестностям.

Оба рыцаря перевели взгляды на Хонаса. На их лицах появились улыбки.

— Брось, — протянул Захари. — Эта зона находится очень близко к лагерю. Ее проверяют чаще других.

— Согласен, — подтвердил Петар. — Вероятность нападения в этом месте минимальна.