Тяжело жить, когда ты сорокалетний, а тебя принимают за лоли 4

— И что, — прозвучал другой женский голос, — вы собираетесь прямо сейчас разрушить все?

— Да, все. Так будет удобнее всего.

Лула, проходившая в этот момент по торговой улице, также остановилась среди толпы. С интересом начиная пробираться через учеников, она стала прислушиваться к происходящему.

— Подождите, — какой-то юноша высоко поднял руку и удивленно пожал плечами, — где нам жить?

Шепот усилился. Среди голосов стали звучать недовольные восклицания и порицание. Люй Ан же, гневно смотря на спросившего его юношу, грозно заговорил:

— Чего вы возмущаетесь? Мы собираемся построить вам совершенно новые дома, а не эти лачуги. Ну, поживите немного на улице.

Лула, услышав подобный ответ, не выдержала. Протолкнувшись через людей, она быстро выскочила в первые ряды и возмущенно закричала:

— Вы шутите? Дайте хотя бы время на то, чтобы собрать вещи.

— Нет никакого времени! — закричал в ответ Люй Ан. — Рабочие уже здесь, а вы выметайтесь из хижин.

— Но здесь не только наши дома! — начали поддерживать другие ученики. Здесь наша работа.

— Верно!

Плотно сжимая кулаки, Люй Ан пытался хоть как-то сдерживаться. В этот раз у него не было даже посоха, ведь он, еще помня о предыдущей неприятной ситуации, намеренно не взял его с собой. Его лицо быстро покраснело, щеки надулись, а глаза сузились.

— Так нечего работать! — истошно закричал старейшина. — Вы ученики! И вообще, продажа чего-либо учащимися просто незаконна!

Лула, смотря на этого отвратительного ей до глубины души мужчину, закричала:

— У нас нет других магазинов, и нам даже нельзя выходить из пантеона без уважительной причины!

Люй Ан резко развернулся к рыжеволосой девушке. В его взгляде была такая ярость, которая сразу сообщила, что любое ее дальнейшее слово могло его спровоцировать.

— А что я могу с этим сделать?! — вскрикнул старейшина.

— Вы просто хотите все разрушить! — кричала в ответ хором толпа.

— Верно!

— Вы против нас!

Люй Ан закипал еще больше. Сжимая руки в кулаки, тяжело дыша, не смотря на лица окружающих, он старательно пытался собраться. Его ужасно злило то, что какие-то ученики еще пытались его порицать, но он просто не мог испортить такой четко построенный план.

— Я не понял, — громко заговорил старейшина, резко вскидывая голову, — это что, бунт? Вы собираетесь устроить бунт против своего старейшины, который пришел вам помочь? Это вы называете благодарностью? Хотите, чтобы я созвал совет и начал рассмотрение дела о вашем исключении?

Наступила тишина. Лула, удивленно оглянувшись, поняла, что боевой настрой окружающих довольно быстро сменился на растерянность. Никто не хотел потерять место в академии. Для дворян это было позором, а для многих простолюдинов это было единственным шансом выбиться в люди и построить лучшую жизнь.

Явно ощутив смену настроения, Люй Ан решительно шагнул вперед и заявил:

— Тогда всем отойти в сторону!

***

— Я… Действительно так рад тому, что вы позвали меня сегодня… — Син-тус, сидя на коленях на мягкой бархатной подушке, смущенно улыбался. Не понимая робкого взгляда, юноша все думал и думал о том, что сейчас с ним происходило.

— Ничего особенного, — отвечал спокойный голос человека, сидевшего точно также на коленях перед низким деревянным столом напротив, — я просто услышал новости о том, что у нас появился еще один талант, и поспешил познакомиться с ним.

Глубоко вздохнув и, будто набравшись смелости, Син-тус приподнял голову и встретился взглядом с изучавшим его старейшиной Айн Лау. Оба сидевших друг напротив друга юноши радостно улыбались. Оба старались скрывать свои истинные чувства, будто то волнение или подозрение.

— Ваши новые пилюли, — продолжал Айн Лау, — способны не только излечивать раны, но и восполнять затраченную энергию. Это невероятно. Скажите, как вам это удалось?

— Это было сложно. Я долго подбирал нужную эссенцию, а потом нашел специальную лечебную траву, на основе которой вывел первый экстракт и…

Син-тус начал радостно рассказывать подробности своих изысканий. Он опускал, отводил, а затем снова приподнимал взгляд, как бы стараясь хотя бы время от времени следить за реакцией собеседника и не слишком надоедать ему. В то же время Айн Лау, не сводя с него дружелюбного взгляда, все больше размышлял о том, каким же наивным был этот парень.

— Это безусловно интересная история, — кивая, соглашался Айн, — кто же подсказал вам расположение этой травы?

— А… — Син-тус опустил голову. Добродушно, даже как-то ласково улыбнувшись, он тихо ответил: — Друг.

— Друг? — переспросил Айн с натянутой улыбкой. — Случайно не малышка теоретик, ставшая новым носителем метки?

— Вы ее знаете?

— Лично не знаком, но доводилось слышать о ней.

— Вот как… — парень вновь широко улыбнулся, и уже как-то меланхолично. До недавнего времени его отношения к Сильвии не было каким-то определенным, но после того, как она помогла ему найти нужные травы после того, как, можно сказать, поделилась ими, он думал лишь о том, как ему стоило отплатить. Только благодаря этому ему удалось раскрыть свои навыки и привлечь внимание старших.