Тяжелые времена

Дипломатическую службу, исходя из самой сути этого понятия, часто приходится вести там, где опасно, где национальная безопасность Америки находится под угрозой. Мы вынуждены очень точно оценить, стоит ли ради достижения приоритетных задач национальной безопасности идти на жертвы, необходимые для ее обеспечения. Как государственный секретарь, я отвечала почти за семьдесят тысяч сотрудников и всегда испытывала глубокое восхищение теми, кто отважился на риск, с которым связана эта служба, несущая наш флаг туда, где это наиболее необходимо. Каждый день, приходя на работу, в холле здания имени Гарри Трумэна сотрудники и сотрудницы Госдепартамента проходят мимо памятной доски с высеченными в мраморе именами этих 244 погибших дипломатов. Это постоянное напоминание об опасности, которой подвергают себя представители США по всему миру. Я была очень обрадована (хоть и не была удивлена), узнав в Госдепартаменте, что после крупных терактов против Соединенных Штатов количество заявок о приеме на дипломатическую службу только возросло. Люди хотят работать на благо своей страны, даже если это означает, что они будут находиться в опасности. Это лучше всего говорит о характере и самоотверженности тех, кто представляет США на международной арене.

События сентября 2012 года и выбор, сделанный в первые дни и недели до и после них, резко обнажают некоторые из сложнейших проблем американской внешней политики — и стоящие за каждым принимаемым нами решением человеческие жизни, которых это решение будет стоить нам. Нашим дипломатам приходится балансировать на тонкой грани между необходимостью действовать в сложных и опасных условиях и необходимостью оставаться при этом в безопасности. Как представители страны, которая направляет их туда, мы должны делать как можно больше, чтобы защитить их, не мешая им при этом делать свою важную работу. Мы должны оставаться открытыми к миру в такое время, когда любая провокация может вызвать антиамериканские выступления по всему миру, а разветвленные сети террористических группировок продолжают вынашивать планы новых нападений. В конечном итоге эти задачи сводятся к следующему: готовы ли мы нести бремя американского лидерства в опасные времена?

Отчасти ответ на этот вопрос мы получили из независимого расследования террористических актов в Бенгази, в котором было отмечено следующее: «Полное исключение фактора риска в американской дипломатии практически невозможно, учитывая то, что правительству США приходится обеспечивать свое присутствие в тех странах, где как раз крайне не хватает стабильности и безопасности, как не хватает и государственной поддержки, которая порой почти отсутствует».

Стремиться к тому, чтобы свести риск к минимуму, необходимо, но полностью исключить всякий риск можно только одним способом — совершенно уйти из страны, представляющей повышенную опасность для персонала дипмиссий и других организаций, и приготовиться принять на себя ответственность за последствия, которые непременно появятся в той зияющей пустоте, которая останется после нашего ухода. Когда где-либо в горячей точке на международной арене нет американского присутствия, там получает распространение экстремизм, наносится ущерб нашим интересам, а наша безопасность даже на внутреннем уровне оказывается под угрозой. Некоторым кажется, что это предпочтительнее, однако я не разделяю эту точку зрения. Отступление и уход — это не ответ, это не делает мир безопаснее, да это просто не в нашем характере. Сталкиваясь с неудачами и трагедиями, американцы всегда лишь упорнее работали и делали необходимое дело еще лучше, чем прежде. Мы стараемся учиться на своих ошибках и не допускать их повторения. И мы не уклоняемся от проблем в будущем. Именно так мы должны поступать и впредь.

События, которые произошли в сентябре, часто называют «неясной боевой обстановкой», то есть такой, когда информация просачивалась с трудом, а поступавшие сообщения были противоречивы или неполны. Это очень затрудняло, находясь в Вашингтоне, понимать, что же на самом деле происходило на местах, за тысячи километров отсюда. К большому сожалению, так продолжалось довольно долго, отчасти из-за продолжавшихся в Ливии беспорядков. И, несмотря на все усилия представителей нашего правительства (в том числе представителей Белого дома, Госдепартамента, вооруженных сил, разведывательного сообщества, ФБР, независимого Наблюдательного совета по отчетности[73] и восьми комитетов конгресса), полной ясности, что же именно там происходило, так и не удастся добиться. Скорее всего, никогда нельзя будет с полной достоверностью сказать, что именно произошло той ночью, как это произошло или почему это произошло. Но не следует путать отсутствие достоверных сведений с нежеланием приложить достаточно усилий, чтобы выяснить истину или сообщить ее американскому народу. Я благодарна множеству преданных своему делу профессионалов, которые трудились не покладая рук, старались, как могли, найти ответы на все вопросы.