Тяжелые времена

На следующий день наши пути пересеклись на заранее запланированной конференции Американо-израильского комитета по общественным связям в Вашингтоне. Хотя это было и не совсем удобно, тем не менее данный шаг предоставил нашим ближайшим помощникам возможность приступить к обсуждению деталей встречи. С моей стороны это был мой руководитель аппарата на выезде, так сказать, полевой начальник штаба — Хума Абедин, опытная, неутомимая и грациозная молодая леди, которая работала со мной еще со времен моего пребывания в Белом доме. Со стороны же Обамы это был Регги Лав, бывший баскетболист Университета Дьюка, который практически постоянно находился вместе с Бараком.

Хуме и Регги приходилось поддерживать контакты даже в самые напряженные дни предвыборной кампании. Это была своего рода «горячая линия связи». Отчасти это объяснялось тем, что после первичных выборов в каждом штате, в зависимости от того, кто победил, один из нас (либо Барак, либо я) звонил другому, чтобы признать свое поражение и поздравить победителя. Мы обменивались дружескими звонками, которые зачастую даже носили легкомысленный характер, поскольку по крайней мере у одного из собеседников были причины находиться в хорошем настроении. Однако дело дошло до более сдержанной интонации в разговорах, когда настало время подвести определенные итоги. Футбольные тренеры тоже встречаются на поле после игры, но они не всегда обнимаются.

Нам было необходимо встретиться вдали от прессы, чтобы переговорить, поэтому я позвонила своему хорошему другу, сенатору от Калифорнии Дайане Файнштейн, чтобы уточнить, не могли бы мы воспользоваться ее домом в Вашингтоне. Я уже бывала там и полагала, что нам было бы удобно посетить ее дом, не привлекая внимания. Хитрость удалась. Когда на Массачусетс-авеню мы сделали резкий поворот налево в конце улицы, я выскользнула с заднего сиденья микроавтобуса и была практически на месте.

Я пришла первой. Когда появился Барак, Дайана предложила каждому из нас по бокалу белого вина «Калифорния шардоне» и оставила нас в своей гостиной. Мы сидели друг перед другом рядом с камином, в креслах с подголовниками. Несмотря на все наши стычки в течение последнего года, мы, исходя из нашего общего опыта, испытывали друг к другу уважение. Баллотироваться на пост президента страны означает подтверждать свой высокий интеллект и полностью выкладываться в эмоциональном и физическом плане. Однако какой бы безумной ни была президентская кампания, наши демократические принципы, несмотря на все их недостатки, еще были живы. Живое общение помогло нам оценить друг друга как людей, которые, по выражению Теодора Рузвельта, храбро боролись «на арене»[3].

К моменту нашей встречи я знала Барака уже четыре года, два из которых мы полемизировали друг с другом. Как и многие американцы, я была впечатлена его выступлением в 2004 году на Национальном съезде Демократической партии в Бостоне. Ранее в этом же году я поддержала его в борьбе за выдвижение в сенат, организовав в своем доме в Вашингтоне сбор средств в его пользу и приняв участие в сборе соответствующих средств в Чикаго. В своем офисе в сенате я, к удивлению многих, продолжала хранить фотографию, на которой я была запечатлена вместе с ним, с Мишель и их дочерьми во время упомянутого события в Чикаго. Когда после праймериз я вернулась к исполнению своих обязанностей в сенате, эта фотография оставалась там, где я ее оставила. Мы, как коллеги, совместно работали над рядом важных вопросов, представлявших интерес для нас обоих, и над некоторыми законопроектами. После урагана «Катрина»[4] мы с Биллом пригласили Барака присоединиться к нам в Хьюстоне, где вместе с бывшим президентом Джорджем Г. У. Бушем и его супругой Барбарой мы навещали эвакуированных из пострадавших районов и встречались с должностными лицами, осуществлявшими управление в чрезвычайной ситуации.

Мы оба были юристами, которые начали карьеру в качестве рядовых активистов, отстаивавших социальную справедливость. В начале своей карьеры я работала в Фонде защиты детей, регистрировала испаноязычных избирателей в штате Техас и оказывала юридическую помощь неимущим в качестве бесплатного адвоката. Барак, в свою очередь, был общественным организатором на Южной стороне Чикаго[5]. Мы были очень разными личностями, у нас был разный опыт, однако мы оба придерживались старомодной идеи: общественная деятельность является благородным начинанием. Мы оба также глубоко верили в основное положение «американской мечты»: неважно, кто ты и откуда ты пришел; если ты будешь усердно работать и играть по правилам, ты обязательно получишь возможность устроить достойную жизнь для себя и для своей семьи.