Читаем Тяжелые звезды полностью

Я понял, что по телефону ничего не добьюсь, и сам отправился на располагавшийся неподалеку КП армейцев. Буквально влетел — каждая минута дорога — по лестнице и сразу же увидел вставшего из постели, а потому еще немного заспанного Митюхина. Времени на предисловия тратить не стал: «Как это понимать, Алексей?» Но командующий Объединенной группировкой был настроен вполне благодушно: «Ты понимаешь, ночью генерал N доложил, что один из полков еще не готов, и попросил перенести начало операции на три часа. Я в свою очередь об этом же попросил Грачева, и он со мной согласился. Чего ты горячишься? Все будет нормально!»

Никаких иных слов, кроме матерных, у меня не нашлось, чтобы совершенно точно выразить наболевшее и вертевшееся на языке. Сорвался: «Что вы творите? Если начинать, то начинать надо немедленно! Войска в готовности. Ну подними ты, Алексей, трубку… Давай, командуй!..» Митюхин сразу насупился, ответил сухо, не оставляя никаких надежд: «Нет, Анатолий, министру я звонить не буду». Ну что ты на это скажешь?..

Когда все началось, мои пессимистические прогнозы стали оправдываться один за другим с неимоверной быстротой: выяснив основные маршруты выдвижения войск, экстремисты успели перекрыть большинство дорог, собрав в наиболее уязвимых местах толпы враждебно настроенного населения. Под прикрытием этой толпы, состоящей в основном из женщин и подростков, боевики и действовали, имитируя «пикеты протеста» и «взрывы народного негодования». На Назрановском направлении, как раз возле упомянутого мной авторынка, колонна боевой техники сразу же напоролась на транспортную пробку. Пока наши водители пытались разъехаться подобру-поздорову с «Жигулями» и «Нивами», ингуши, многие из которых симпатизировали чеченцам, стали резать у боевых и транспортных машин тормозные и топливные шланги, прокалывать шины. А потом и вовсе подожгли несколько машин на мосту, и колонна застряла. К сожалению, это был не единственной случай.

Чтобы чувствовать нерв наступления и видеть всю картину целиком, я поднялся в воздух на вертолете. Взял с собой и видеооператора Валерия Жовтобрюха, наказав ему снимать все, как есть. Было хорошо видно, как четко, будто на учениях, шел по своему маршруту 81-й полк оперативного назначения внутренних войск. Решив, что с ним все в порядке, попросил летчиков развернуться и взять курс туда, где по моим подсчетам теперь должна была находиться колонна десантников. Гляжу, точно, идут, но в районе Верхних Ачалуков на их пути возникает группа гражданских людей, размахивающих белыми флагами. Вероятно, ингуши. Человек пятнадцать, не больше. На моих глазах колонна ВДВ, насчитывающая более семидесяти бронемашин, разворачивается и уходит в обратном направлении.

Вернувшись, вечером я отправился к Грачеву. Его командный пункт располагался в железнодорожном составе, где один вагон-салон занимал сам министр обороны, второй — Виктор Ерин, министр внутренних дел, а во всех остальных, тех, что попроще, работали и жили офицеры управления. В руках у меня была видеокассета, на которой в деталях были запечатлены итоги первого боевого дня. Ее я и показал Грачеву, прокомментировав содержание примерно так: «А теперь посмотри, Павел Сергеевич, как 15 ингушей развернули 75 танков…» Не знаю, какие меры потом принимал министр обороны, но выразительные кадры отступления колонны ВДВ с поджатым хвостом вызвали у Грачева совершенно оправданное недовольство. Ведь два часа до этого совершенно нормально двигалась эта колонна. Но вышли ей навстречу какие-то люди, сказали: «Дальше мы вас не пустим», помахали белыми флагами, и этого оказалось достаточно, чтобы повернуть вспять несколько сотен элитных бойцов.

Логика приказа и войны в таких случаях диктует единственный способ преодоления подобных препятствий: не останавливаться!.. Вот только в реальной ситуации, понятно, нелегко поставить себя на место водителя БТРа или стрелка, которому проще отдать себя самого на растерзание толпы, нежели выстрелить или задавить человека. Тактический прием, применявшийся боевиками во всех вооруженных конфликтах, начиная с Карабаха, был прост и чрезвычайно эффективен: сначала на боевые машины накатывалась волна истеричных женщин и подростков и только потом, из-за их спин, появлялись вооруженные мужчины.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
10 гениев бизнеса
10 гениев бизнеса

Люди, о которых вы прочтете в этой книге, по-разному относились к своему богатству. Одни считали приумножение своих активов чрезвычайно важным, другие, наоборот, рассматривали свои, да и чужие деньги лишь как средство для достижения иных целей. Но общим для них является то, что их имена в той или иной степени становились знаковыми. Так, например, имена Альфреда Нобеля и Павла Третьякова – это символы культурных достижений человечества (Нобелевская премия и Третьяковская галерея). Конрад Хилтон и Генри Форд дали свои имена знаменитым торговым маркам – отельной и автомобильной. Биографии именно таких людей-символов, с их особым отношением к деньгам, власти, прибыли и вообще отношением к жизни мы и постарались включить в эту книгу.

А. Ходоренко

Карьера, кадры / Биографии и Мемуары / О бизнесе популярно / Документальное / Финансы и бизнес