Тяжелый песок

На этом и кончилось. Ни о каких песнях не было больше речи, Дина продолжала работать, где прикажут: в лесу, на расчистке путей, дорог, разгрузке составов, на уборке казарм, а ночью вместе с Веней Рахленко учила ребят разбирать и собирать оружие. Как рассказывают, сама она очень быстро и здорово это освоила. Конечно, полигона у них не было, тренироваться негде, но было ясно: когда придется применить оружие, они сумеют его применить. А Веня еще до войны имел значок «Ворошиловский стрелок».

И вот Дине мама поручает добиться у дяди Иосифа, чтобы он списал как умерших десять человек, которых дядя Гриша уведет в партизаны…

– Кого надо показать в рапорте? – спросил Иосиф.

Дина назвала десять человек.

Иосиф записал их имена и фамилии на бумажке.

– Хорошо, я подумаю.

– Нет, – возразила Дина, – первых пять надо списать сегодня; они ночью уйдут, остальных завтра, они уйдут завтра ночью.

– Я их спишу не сегодня, не завтра, а когда сочту нужным, – ответил дядя Иосиф, – а если не сочту нужным, то и не спишу вовсе. Если их поймают, что будет со мной?

– Ты мог так сказать сразу. Зачем же ты записал их фамилии?

– Надо было, вот и записал. Хочу знать, за кого у нас будут расстреливать каждого пятого.

– Верни мне этот список и забудь о нем, – сказала Дина.

– Нет! – возразил Иосиф. – Он останется у меня. А ты, если хочешь еще немного пожить на свете, больше этим не занимайся. А теперь иди!

– Отдай список!

– Убирайся! – закричал Иосиф. – В яму захотелось? Я тебе это быстро устрою.

– Отдай список! – повторила Дина.

– Тебе список?.. А этого не хочешь?

Иосиф вынул из ящика стола «вальтер». Иосиф был бешеный по натуре человек и был способен на все, тем более здесь, где он был безнаказан и где человеческая жизнь стоила не более комка грязи.

– Положи свою пушку, – сказала Дина. – Я тебе предлагаю другое: если ты их покажешь в рапорте умершими, я верну тебе твое золото.

Я думаю, это было неожиданно для Иосифа; свое золото он считал потерянным. И вдруг, оказывается, нет, не потеряно, может вернуться к нему, а с ним и надежда на спасение. На своего зятя Якова он больше не надеялся: что-то долго не откликается его швейцарская родня. И в партизан Иосиф не верил – их перебьют. А с золотом можно спрятаться на каком-нибудь хуторе, есть знакомые, не выдадут за золото. И он уйдет один, дочь-предательница ему не нужна, жена не выдержит хуторского погреба – не все ли равно, где она умрет, здесь или там. И если он уйдет, то и юденрат расстреляют, но ведь все равно расстреляют; днем позже, днем раньше – какая разница? Надо вырвать у Дины золото, оно у нее есть, зря бы не говорила, а потом избавиться от нее, свидетели ему не нужны.

Я уверен, что именно таков был ход мыслей Иосифа, я его достаточно хорошо знал. Он, конечно, понимал, что, предлагая вернуть золото, Дина хочет исправить свой промах, свою оплошность: назвала людей, которые хотят уйти к партизанам. Ей надо выручить список, но списка-то как раз она и не получит. Иосиф положил на список свой «вальтер» и теперь уже спокойно, по-деловому сказал:

– Показать этих людей умершими я не могу: если они попадутся, меня расстреляют. Но если ты вернешь мне золото, я обещаю тебе список уничтожить и забыть о нем.

– Отдай мне список, и я принесу тебе твое золото, – сказала Дина.

– Нет, – возразил Иосиф, – принесешь золото, и я тут же, при тебе, сожгу эту бумажку.

Дина протянула руку… Однако Иосиф был настороже и прижал список ладонью. Но Дина схватила не бумажку, она схватила «вальтер».

– Положи пистолет, дура! – закричал Иосиф.

Хоть и подлец, но был не робкого десятка: Рахленко все-таки. К тому же пистолет стоял на предохранителе. Но он не знал, что Дина умеет обращаться с оружием. Она услышала, как за ней открылась дверь, кто-то вошел в комнату; Иосиф через стол попытался выхватить у нее пистолет, и она выстрелила Иосифу в голову; обернулась: в дверях стоял помощник Иосифа – Хоня Брук, и, когда Дина с еще поднятым пистолетом обернулась, он захлопнул дверь. Дина схватила со стола бумажку с фамилиями десяти, скомкала ее и проглотила… Она услышала топот сапог, дверь открылась, она выстрелила, бедная, неопытная девочка, ее выстрела ожидали, она выстрелила в пустоту, за дверью никого не было, а в нее в саму выстрелили через окно… И опять скажу: бедная девочка, ее не убили, ее только ранили. Если бы ее сразу убили, какое это было бы для нее счастье, какая удача!