Тяжёлый жезл маршала Ерёменко (СИ)

- Да, - ответил я, - было такое желание, но вы отказались, сказали, что мы сделаем это после войны. В этом своем желании я не видел ничего плохого или тщеславного. Ведь редко Верховный Главнокомандующий выезжает на фронт. Эта фотография была бы исторической. Я ведь такой же человек, как и другие, и желание сфотографироваться рядом с вами нельзя считать плохим качеством моей натуры. Я был делегатом 18-го съезда и видел делегатов, желающих сфотографироваться с вами. Было просто паломничество, все толкались, давились, каждый стремился поближе подойти к вам, хотя народ-то был солидный.

- Ну, ладно, не будем больше вспоминать об этом, - сказал Сталин и пожелал мне успеха.

С совещания в ГКО я ушел в хорошем настроении, будто гора свалилась с плеч, но должен сказать, что в дальнейшем отношение Сталина ко мне было изменчивым: то приятно ласковое, с ехидцей, то грубое, с плохо скрытым недовольством."

К сожалению, Ерёменко не понял сугубо личного характера поездки Верховного во Ржев. Он привёз на встречу со Сталиным фотокоров и кинохронику, что крайне не понравилось вождю. Отрицательно на их взаимоотношениях сказался и отказ Ерёменко убрать Хрущёва из Сталинграда:

"Случилось это так. В середине октября Иосиф Виссарионович позвонил мне по ВЧ. После обычного приветствия и вопроса о делах на фронте спросил про Хрущева, где, мол, он. По интонации я уловил недовольство и возбуждение Верховного.

Я ответил, что Никита Сергеевич выехал в одну из армий.

После паузы, будто бомба разорвалась, когда Сталин выпалил:

- Ты чего держишь Хрущева у себя? Гони его... - и облил Хрущева такой грязью, что неудобно пересказывать.

Такая вспышка гнева была настолько неожиданной, что я растерялся и долго молчал.

- Почему молчите?

- Товарищ Сталин, - ответил я наконец, - это же не моя категория, он же член Политбюро ЦК.

- Вы его еще не раскусили. Это такой... - И опять принялся его шерстить. Когда закончил, я спокойно сказал:

- Товарищ Сталин, обстановка на фронте очень тяжелая и менять сейчас члена Военного совета просто невыгодно. Прошу оставить товарища Хрущева.

Мой ответ еще больше рассердил Сталина, он крепко выругался и добавил:

- Гоните его, говорю вам. - И так резко бросил телефонную трубку, что в ушах зазвенело.

Такого возбужденного состояния Сталина я еще не наблюдал. Что там стряслось между ними, не знаю до сих пор."

Ерёменко не был искушен в подковёрной борьбе кащеева царства серых картавых карликов со Святой Русью и поэтому не понял к нашей большой грусти, ни госпереворота 1953 года, ни последующего предательского антирусского ХХ съезда, что, однако, не умаляет его чисто военных заслуг перед Отечеством.

План разгрома войск противника в Крыму разрабатывался командованием 4-го Украинского фронта и Отдельной Приморской армии с учетом полного взаимодействия войск обоих объединений по цели, времени и месту, по этапам операции.

Замысел операции сводился к следующему: войска 4-го Украинского фронта и Отдельной Приморской армии должны были, нанеся одновременные сходящиеся удары в северной части Крыма и на Керченском полуострове, прорвать оборону противника и, развивая наступление в общем направлении на Симферополь, Севастополь во взаимодействии с Черноморским флотом и партизанами Крыма, рассечь и уничтожить группировку вражеских войск.

Войска 4-го Украинского фронта прорывали оборону немцев на Перекопском перешейке и в районе Сиваша, наносили главный удар через Симферополь на Севастополь. 2-я гвардейская армия 4-го Украинского фронта должна была нанести вспомогательный удар в направлении Ак-Мечеть, Евпатория.

Войска Отдельной Приморской армии, действовавшие с Керченского плацдарма, имели общую задачу разгромить керченскую группировку противника, не дав ей отойти и организовать оборону на Ак-Монайских позициях, и во взаимодействии с 4-м Украинским фронтом очистить Крым от немецко-фашистских и румынских захватчиков.

Армии предстояло двумя одновременными ударами севернее и южнее сильно укрепленного населенного пункта Булганак прорвать оборону противника и развить наступление вглубь Керченского полуострова в направлении на Владиславовку, Феодосию. Задача войск заключалась в том, чтобы в короткий срок разгромить группировку противника в районе Керчи и лишить ее возможности перебросить часть сил в полосу 4-го Украинского фронта на помощь своим войскам, действовавшим в Северном Крыму.

После овладения Владиславовкой и Феодосией войскам Отдельной Приморской армии предстояло преследовать противника частью сил в направлении на Симферополь и далее на Севастополь, частью сил - вдоль южного побережья Черного моря по приморскому шоссе на Севастополь.

Отдельная Приморская армия должна была начать наступление на два дня позже, т. е. после того, как 4-й Украинский фронт выйдет на рубеж р. Чатырлык, г. Джанкой.

Ерёменко быстро поправил положение дел в подчинённых подразделениях и успешно взял город Керчь, развивая наступление на Севастополь: