Тибетская книга мертвых

Фрейдовский психоанализ во всех его главных аспектах никогда не проникал дальше переживаний Сидпа Бардо, то есть он не мог оторваться от области сексуальных влечений и подобных «противоречащих здравому смыслу» наклонностей, вызывающих страхи другие аффективные состояния. Тем не менее теория Фрейда является первой на Западе попыткой исследовать как бы снизу, из сферы животных инстинктов, область психики, называемую в тантрийском ламаизме Сидпа Бардо. Вполне объяснимый страх перед метафизикой мешал Фрейду проникнуть в область «оккультного». Следует добавить, что в Сидпа Бардо (если признать существование этого психологического состояния) умершего носит с места на место сильный кармический ветер до тех пор, пока он не приблизится к материнской утробе. Это означает, что из Сидпа нельзя возвратиться назад, потому что непреодолимое стремление вниз, в область животных инстинктов, к новому физическому рождению закрывает доступ в Чёньи___ То есть тот, кто проникает в область бессознательного, имея только биологические представления о нем, застревает в сфере инстинктов и не может продвинуться дальше, будучи постоянно увлекаем назад в область физического. Поэтому фрейдовская теория никаких других выводов, кроме в общем отрицательной оценки бессознательного, сделать не может, ограничиваясь утверждением: «это есть не что иное, как...» В то же время нужно признать, что такое понимание человеческой психики чисто западное, только оно выражено более грубо, более откровенно и более жестко, чем осмелились бы выразить другие, хотя их мнения по существу не отличаются от этого взгляда. В отношении же того, какая роль в этой связи отводится «уму», мы только можем надеяться, что он приведет убедительные доказательства. Но, как отмечал с сожалением даже Макс Шелер, способности этого «ума», мягко говоря, сомнительны.

Думаю, можно признать как факт, что с помощью психоанализа рационалистический ум Запада проник в область, которую можно назвать неврозами Сидпа, но дальше продвинуться не смог из-за ошибочного представления о том, что все психологическое является субъективным и личным. Однако это открытие все же большое достижение, так как был сделан еще один шаг за пределы нашего обычного сознания. Это знание дает нам также указание, как именно мы должны читать «Бардо Тхёдол», то есть нам следует начинать с конца. Если с помощью западной науки мы в некоторой степени достигли понимания психологического состояния в Сидпа Бардо, то наша следующая задача состоит в том, чтобы исследовать предшествующий ему Чёньид Бардо.

Чёньид Бардо — это одна из кармических иллюзий, то есть иллюзий, вызванных сохраняющимися в психике остатками опыта прежних существований. На Востоке карма понимается как своего рода теория психической наследственности, основанная на гипотезе о перевоплощении, которую в крайнем, случае можно считать гипотезой Наша наука и наш ум не могут следовать в этом русле. Есть слишком много «если» и «но». Но главное, мы знаем ничтожно мало о возможностях продолжения существования индивидуальной души после смерти, так мало, что не можем даже представить, как можно вообще что-нибудь доказать в этом вопросе. Мы только знаем очень хорошо, на основании теории познания, что такое доказательство так же невозможно, как и доказательство существования Бога.

Поэтому мы можем принять учение о карме с осторожностью, только понимая ее как психическую наследственность в самом широком смысле. Психическая наследственность существует, так как наследуются психические свойства, такие как предрасположенность к болезням, черты характера, талант и т. д.