Тибетский лабиринт

- Предание о последнем Далай-ламе, - пояснил Герман. - Сомнительное сочинение, содержащее пророчество, будто тринадцатый Далай-лама - последний властитель Страны-в-кольце-гор, а сама страна после его смерти должна прекратить свое существование.

Все посмотрели на агпу, и тот, довольный вниманием, приосанился в седле, оглядел всех грозно и издевательским стариковским голосом загнусавил:

- Нашу страну окружат предатели - скоро! Изменники окажутся среди нас! Победоносные Отец и Сын сокрушены и пропадут без следа! Потеряны земли и власть наших Лакхангов и монахи распяты у скитов наших учителей! Устройство государства, измысленное Тремя Владыками Дхармы, сгинуло в водах невежества. Собственность тибетцев - высоких и низких - отобрана, а людей не осталось - кругом одни рабы. Все живые существа влачат нескончаемые дни страданий. Так вижу я! И так будет!

Далее монах заговорил уже собственным голосом:

- Вот что сказал Далай-лама перед тем как уйти в Бардо. Разве есть мудрость в его словах? Должен был напутствовать, а он взялся устрашать своих последователей. А пугать следовало врагов! Но не волнуйтесь - нынешний правитель Тибета примет вас. Это Радэнский настоятель, вызванный из монастыря в Лхасу. Его зовут Квотухту, живет он в раю Авалокитешвары…

Герман не сразу сообразил, что дворец Далай-ламы назван в честь оного рая.

- …Да, он обязательно примет вас. Но для начала рекомендую купить расположение придворных. Это всего лишь люди… Так вышло, что исполняющий в этих местах обязанности бога временно отсутствует. Запомните: регенту - дорогие подарки, а его людям - золото и мелкие побрякушки. Сейчас я отведу вас к дому одного моего друга, после чего на время уйду. Когда в том появится надобность, мы снова встретимся.

Подумал и кивнул.

- Обязательно встретимся.

Дом друга являл собой феодальный замок в миниатюре. Обнесенная каменной, выше человеческого роста, оградой усадьба могла запросто выдержать долговременную осаду. За громоздкими деревянными воротами, в тяжелой арке с пилястрами, ржали кони и курились травы: запахи того и другого смешивались в довольно специфичный аромат. Слуги провели гостей в предназначенные для них покои. Крыжановский осмотрел комнату - все точно так, как в дневниках средневековых путешественников, ничего не изменилось. Время на этом краю света встало. Яркий карниз под потолком, широкое незастекленное окно, низкая дверь. Устланный цветными кошмами песочный пол. В рисунке орнаментов повторяется свастика. Справа от окна толстая короткая колонна из дерева. На ней, словно икона, стоит танка с изображением грядущего будды - Майтрейи. Даже удивительно, что до сих пор так редко попадалось это лицо - ведь грядущая за смертью тринадцатого Далай-ламы эра, согласно преданиям, принадлежит именно Майтрейи - Гневному Будде.

Разобравшись с поклажей, профессор вышел в коридор и, пройдя немного, оказался в настоящей оружейной зале небольших размеров но, тем не менее, завораживающей. Там он надолго задержался у стен с пиками и клинками причудливых форм. Сильнее прочего, внимание приковал посох со стальным набалдашником, выполненным в форме головы змеи, чьи блестящие изумрудные глаза, казалось, провожают всякого входящего до самого порога.

За оружейной светлел небольшой внутренний двор с чередой дверей, ведущих в хозяйственные и жилые помещения. Туда, во двор, в ожидании хозяина стекались европейские гости. Вслед за Германом появились Фриц и Вилли, неся за ручки один из тех ящиков, что составляли багаж экспедиции.

- Итак, подарки, - деловито изрек Шеффер. - Думаю, доставать их самое время. Гауптшарфюрер, распакуйте, если вас не затруднит.

Сигрид Унгефух потянулся к висящему на поясе кинжалу в богатых кожаных ножнах и обнажил клинок. Герману бросилась в глаза гравировка на тусклом металле: "In herzlicher Kameradschaft, H. Himmler ". Несколькими ловкими движениями эсэсовец вскрыл ящик и принялся извлекать из него завернутые в бумагу предметы.

- Сделаем так, - начал рассуждать Шеффер. - Вначале отберем самые значимые подарки для главы государства, а затем выясним, скольких его приближенных следует одарить, и разделим на это количество остальное барахло…

- Не следует забывать, что приближенные тоже разделяются по рангам, - вставил Краузе.

- Согласен, - кивнул Шеффер. - Думаю, наиглавнейшему лизоблюду мы подарим часы с кукушкой. Вещь большая, красивая, с громким боем, а кукушка там похожа не на птицу, а на дракона, но это потом, вначале - дары регенту…

Тем временем Унгефух освободил от бумаги большой рыцарский меч. Он не имел каких-либо украшений из благородных металлов или драгоценных камней, но любому, даже совершенно не разбирающемуся в оружии человеку, сразу становилось ясно: меч уникален. Извлеченный из ножен, он заиграл полированной сталью и тихо зазвенел в разреженном горном воздухе.

- Шикарно! - выдохнул оберштурмфюрер и, даже далекий от таких вещей Бруно Беггер уважительно крякнул. - Именно то, что надо!