Тибетский лабиринт (новая версия)

Далее монах заговорил уже собственным голосом:

– Вот что сказал Далай-лама перед тем как уйти в Бардо. Разве есть мудрость в его словах? Должен был напутствовать, а он взялся устрашать своих последователей. А пугать следовало врагов! Но не волнуйтесь – нынешний правитель Тибета примет вас. Это Радэнский настоятель, вызванный из монастыря в Лхасу. Его зовут Квотухту, живет он в раю Авалокитешвары…

Герман не сразу сообразил, что дворец Далай-ламы назван в честь оного рая.

– …Да, он обязательно примет вас. Но для начала рекомендую купить расположение придворных. Это всего лишь люди… Так вышло, что исполняющий в этих местах обязанности бога временно отсутствует. Запомните: регенту – дорогие подарки, а его людям – золото и мелкие побрякушки. Сейчас я отведу вас к дому одного моего друга, после чего на время уйду. Когда в том появится надобность, мы снова встретимся.

Подумал и кивнул.

– Обязательно встретимся.

Дом друга являл собой феодальный замок в миниатюре. Обнесенная каменной, выше человеческого роста, оградой усадьба могла запросто выдержать долговременную осаду. За громоздкими деревянными воротами, в тяжелой арке с пилястрами, ржали кони и курились травы: запахи того и другого смешивались в довольно специфичный аромат. Слуги провели гостей в предназначенные для них покои. Крыжановский осмотрел комнату – всё точно так, как в дневниках средневековых путешественников, ничего не изменилось. Время на этом краю света встало. Яркий карниз под потолком, широкое незастекленное окно, низкая дверь. Устланный цветными кошмами песочный пол. В рисунке орнаментов повторяется свастика. Справа от окна толстая короткая колонна из дерева. На ней, словно икона, стоит танка с изображением грядущего будды – Майтрейи. Даже удивительно, что до сих пор так редко попадалось это лицо – ведь грядущая за смертью тринадцатого Далай-ламы эра, согласно преданиям, принадлежит именно Майтрейи – Гневному Будде.

Разобравшись с поклажей, профессор вышел в коридор и, пройдя немного, оказался в настоящей оружейной зале небольших размеров но, тем не менее, завораживающей. Там он надолго задержался у стен с пиками и клинками причудливых форм. Сильнее прочего, внимание приковал посох со стальным набалдашником, выполненным в форме головы змеи, чьи блестящие изумрудные глаза, казалось, провожают всякого входящего до самого порога.

За оружейной светлел небольшой внутренний двор с чередой дверей, ведущих в хозяйственные и жилые помещения. Туда, во двор, в ожидании хозяина стекались европейские гости. Вслед за Германом появились Фриц и Вилли, неся за ручки один из тех ящиков, что составляли багаж экспедиции.

– Итак, подарки, – деловито изрёк Шеффер. – Думаю, доставать их самое время. Гауптшарфюрер, распакуйте, если вас не затруднит.

Сигрид Унгефух потянулся к висящему на поясе кинжалу в богатых кожаных ножнах и обнажил клинок. Герману бросилась в глаза гравировка на тусклом металле: "In herzlicher Kameradschaft, H. Himmler[91]". Несколькими ловкими движениями эсэсовец вскрыл ящик и принялся извлекать из него завёрнутые в бумагу предметы.

– Сделаем так, – начал рассуждать Шеффер. – Вначале отберём самые значимые подарки для главы государства, а затем выясним, скольких его приближённых следует одарить, и разделим на это количество остальное барахло…

– Не следует забывать, что приближённые тоже разделяются по рангам, – вставил Краузе.

– Согласен, – кивнул Шеффер. – Думаю, наиглавнейшему лизоблюду мы подарим часы с кукушкой. Вещь большая, красивая, с громким боем, а кукушка там похожа не на птицу, а на дракона, но это потом, вначале – дары регенту…

Тем временем Унгефух освободил от бумаги большой рыцарский меч. Он не имел каких-либо украшений из благородных металлов или драгоценных камней, но любому, даже совершенно не разбирающемуся в оружии человеку, сразу становилось ясно: меч уникален. Извлечённый из ножен, он заиграл полированной сталью и тихо зазвенел в разреженном горном воздухе.

– Шикарно! – выдохнул оберштурмфюрер и, даже далекий от таких вещей Бруно Беггер уважительно крякнул. – Именно то, что надо!

К мечу начальник экспедиции добавил портативный радиоприёмник «Телефункен», пистолет «Вальтер», инкрустированный серебром и живописный портрет Адольфа Гитлера. Это для Квотухту. В пользу его чиновников пошли уже упомянутые часы с кукушкой, несколько карманных часов, музыкальная шкатулка с крутящейся балериной, большая охапка бус искусственного жемчуга и, конечно, несколько десятков золотых монет.