Tierra de Esperanza

К тому же, была еще одна причина, по которой мне сейчас очень сложно было пойти навстречу Марку. Ведь совсем недавно я чуть не потерял своего сына по нелепой автодорожной случайности, а тут предвиделись полноценные боевые действия. Я смотрел на Марка, а перед глазами стояло бледное Женькино лицо на больничной подушке в Севилье, где он лежал изломанной куклой, беспомощно улыбаясь мне сквозь бесконечную боль. Тогда я впервые понял, что никакие самые «серьезные» размолвки между близкими ничего не значат перед ликом смерти. Когда жизнь с размаху ткнула меня мордой в страшную действительность, я осознал, насколько был глуп и бессердечен в своем «праведном» гневе. То, что сын сбежал от войны за границу, в первую очередь была моя вина. Парня упустил я сам, прикрываясь вечной работой с утра до ночи, «глобальными» задачами, которые якобы ставила передо мной жизнь. Сейчас я обязан был отправить Марка в безопасное место, не принимая во внимание все его протесты и то, как он воспримет мое решение. Хотя бы для того, чтобы потом спокойно посмотреть в глаза сыну и сказать, что я все сделал для безопасности ребят.

— Все, молодежь, приказы не обсуждаются, — я прервал поток возражений подростков и отправил их собирать вещи.

Полковник ушел готовить яхту к плаванию на Барбадос, а мы воспользовались передышкой, чтобы посмотреть, что в сейфе, который вскрыл Марк. К нашему разочарованию, внутри металлического ящика, кроме пары упаковок стодолларовых купюр и флэшки странной конфигурации, ничего не обнаружилось. Содержимое накопителя мог бы посмотреть Марк, потому что он прихватил с собой ноутбук с USB-разъемами, но я его отправил собираться на Барбадос. Не мудрствуя лукаво, положил флэшку во внутренний карман куртки и надолго про нее забыл. Доллары тоже пока убрали, чтобы потом «раскидать» на всех. Осмотрев внимательно сейф, убедились, что двойных стенок в нем нет, прикрыли и приступили к осмотру люка в полу второго помещения с амбразурами.

— Саныч, давайте с Серегой пока в ту комнату, — Липский указал нам на первый зал с амбразурами, — мы с Мигелем нейтрализуем растяжки, потом позовем вас.

Возились они с «сюрпризами» минут десять-пятнадцать, оказалось, что прежние хозяева подземелья все-таки не оставили мысли избавиться от незваных гостей, какими мы должны были выглядеть в их глазах. Люк открыли только перекусив четыре растяжки, прикрепленные, в этот раз не к противопехотным минам, а к гранатам М67. [2] Все четыре опасные «игрушки» Липский снял со стен лестничного проема и закинул себе в разгрузку.

[2] Ручная осколочная граната производства США.

— Дай Бог, чтобы не пригодились, — усмехнулся собровец, — но лишними, точно не будут, — он повернулся ко мне, — ну что, посмотрим, куда лестница ведет?

Ответить я не успел, Иванчук, наблюдавший за нацистами, повернулся к нам и махнул рукой, подзывая к амбразуре.

— Саныч, посмотри, по-моему у нас опять проблемы.

Он протянул мне бинокль, через окуляры которого я снова мог полюбоваться нашим приятелем «Одноглазым» и бандитом в камуфляже. Эти двое, похоже, раздавали указания своим подчиненным. Но, что-то я не заметил воодушевления у внемлющего им народа. Судя по недовольным выражениям лиц Мерзкого и других компаньонов, им сейчас хотелось не босса выслушивать, а развалиться в койках с бутылочкой пивка и ни о каком противнике не задумываться.

— Сережа, ты дай очередь из своей «игрушки» над головами этого воинства, — мне пришла идея, припугнуть нацистов, — а потом готовь крупнокалиберный, на таком расстоянии мы можем яхту «пощипать».

— Они под пальмой стоят, я могу по верхушке ударить, — откликнулся одессит, — им хорошо будет слышно, а скорее всего и видно тоже.

— Давай, — кивнул я Иванчуку, — посмотрим как эти суки себя почувствуют.

Одессит уложил ручной пулемет на подоконник амбразуры прицелился и дал несколько коротких очередей. От пальмы полетели щепки, оторвался большой кусок листа и, плавно кружась, начал спускаться прямо на головы оторопевших нацистов. Однако оторопь охватила далеко не всех, Мерзкий и два его напарника моментально исчезли за обрывом берега, а «Одноглазый» на карачках быстро-быстро попятился назад, напоминая огромного и нелепого рака. «Камуфляжный», придя в себя, скрылся за пальмой, где залег, видимо надолго. Еще два молодых бандита, отойдя от «столбняка», длинными скачками помчались вдоль берега к яхте.

Услышав недовольный голос Липского, я оторвался от бинокля, оказывается к нам прибежал Марк, которому сейчас здесь делать было абсолютно нечего. У парня в руках была винтовка М16 и разгрузка с запасными магазинами. Парнишка, вместо того, чтобы собирать вещи и готовиться к эвакуации, набивал патронами магазины от автоматической винтовки. «Хороший сын у Женьки растет, — мелькнула немного несвоевременная мысль, — надежный, обстоятельный какой-то». Я забрал у Марка оружие и отправил его обратно в спальню. Нечего ему здесь пока делать, да и девчонок пусть успокоит.