Тигр

Как-то я работал в лесах по таежной р. Васильковке, что течет в Японское море. Однажды мой проводник, возвратившись из кратковременной отлучки в свое село, рассказал, что к бараку лесорубов, где он не раз ночевал, повадился тигр и, судя по следам, громадный. Ночами ходил вокруг, лежал у дверей. А накануне последнего прихода туда проводника произошло и смешное и печальное. Как-то перед сном один из мужиков вышел на минутку по нужде, постоял, зевая и глядя на полную луну, и вдруг увидел совсем рядом тигра: тот сидел на собачий манер и в упор его рассматривал... Этот мужик потом два дня не разговаривал, лишь мычал. Факт сам по себе очень примечательный: убить лесоруба тигру ровно ничего не стоило, но он его не тронул. Вскоре после того случая неподалеку нашли труп тигра, умершего явно от дряхлости. Я думаю, что это был тот самый, который на два дня лишил лесоруба дара речи. Но мысль моя в другом: почти при издыхании был "старик", а людей не трогал.

Тигр очень любопытен и часто наблюдает за человеком, идущим по лесу, а иногда и сопровождает одинокого путника. Если же он видит, что встреча неизбежна, то покойно, с достоинством уходит с пути человека.

Однажды тропою по берегу р. Васильковки тигр неожиданно подошел к парню, удившему рыбу, на два метра. Увидев рыбака, он как ни в чем не бывало спустился к речке и пошел бродом на другой берег. Перепуганный рыболов выронил удочку, обрызгав тигру морду, но тот даже не обернулся и ходу не прибавил. В похожем случае тигр прошел между двумя рыбаками, не обратив на них ни малейшего внимания.

Дальневосточный писатель, охотовед В. П. Сысоев, познакомившийся с жизнью тигров "в лицо", рассказал о таком случае. В декабре 1976 г. егерь Молчанов на Подхоренке заметил спокойно шедшего ему навстречу крупного тигра слишком поздно. Оторопев, он остановился, а зверь, невозмутимо глядя на него, уверенно и неторопливо приближался. Когда расстояние сократилось до десятка метров, егерь, не выдержав, выстрелил в воздух. Тигр остановился, внимательно и столь же спокойно осмотрел человека, затем, не теряя достоинства, свернул в сторону и скрылся в чащобе.

Таких примеров много. Создается впечатление, что амурский тигр, все чаще и чаще встречаясь с человеком, привыкает к нему, по-прежнему не боясь его, но по-новому меньше остерегаясь. Иначе как же расценить такие необычайные случаи, за достоверность которых я ручаюсь.

На бурной горно-таежной р. Хор это было, в Сихотэ-Алине, летом. Однажды прихватили нас врасплох проливные дожди. Мы хотели было пересидеть их в палатке, но за сутки и сами насквозь промокли и промочили все свое имущество. А с неба все било свинцовой дробью, густо барабанило по скатам палатки, стучало по листьям, черно рябило речку; мрачные, темные лохмотья туч опускались все ниже, и дальше полукилометра уж ничего не стало видно. Утратив всякую надежду хотя бы немного обсушиться около палатки, мы быстро свернули наш табор, прыгнули в лодку и устремились, обливаясь потоками дождя, к ближайшей охотничьей избушке, до которой было километров около тридцати.

Осень в царстве тигра. Фото В. И. Животченко

Там стало легче: обсушились, обогрелись. А дождь все лил и лил, и ничего в этом мире, кроме дождя, уже не осталось, а потоп вот он, совсем рядом, по крайней мере на Хоре, который на глазах вспухал, ярился и пенился, выплескиваясь из берегов.

Помаленьку к ночи мы только стали было успокаиваться, кар вдруг прямо над нашей избушкой совсем низко, совершенно неожиданно так ослепительно вспыхнула молния, бросив в оконце и дверные щели солнечно яркие потоки света, и тут же столь оглушающе и раскатисто ахнуло, что стены вздрогнули и печь пыхнула дымом. Мы вскочили с нар и застыли, соображая, что к чему. А над крышей загрохотало еще воинственнее; окно засинело мигающим электричеством, запахло гарью... Но вскоре грозовые силы укатили за Хор, и мы слушали их отголоски, посмеиваясь над своим испугом. Потом мой проводник Изот Иваныч угнездился поудобнее на нарах, приподнял на локте голову над подушкой и начал.

- Это что за страх! Вот расскажу я тебе, Серега, как можно совсем обмереть от него... Начал я как-то промышлять на протоке Рассыпной да по ключу Толчи, от Бичевой километров тридцать. Норку да колонков ловил еще по первоснежью. А для удобства на протоке Теплой разбросил палатку - маленькую такую, двухместную, в рост не подняться. Лежанка в ней, печка да угол для барахла всякого. Ночевки в ней устраивал на длинном переходе...

Будто припоминая события, Изот Иваныч долго смотрел на беспрестанно мечущийся лепесток свечного огонька, заскорузлыми пальцами смахнул с него отгоревшую нитку, растревоженно свесил с лежанки ноги и продолжал.