Тигр на завтрак

Из дверей притонов, независимо от их градации, доносился сладковатый, таинственный, несколько тошнотворный аромат опиума. Борис с интересом следил, как прелестная девушка занималась сложной, требовавшей большого внимания процедурой набивания трубок. Эта процедура играет первостепенную роль в опиумокурении и сама по себе является искусством. Возле девушки стояли маленькие стеклянные сосуды, содержимое которых напоминало нечто вроде шоколадной массы. Это был опиум, очищенный коагулят сока из маковых зерен. Трубки делают из дерева с длинным мундштуком — плоским, круглым чубуком с очень узкой горловиной.

Девушка готовила трубки, погружая металлическую проволоку в густую пасту, а затем подогревая ее над лампадой. Опиум пузырился от жары, и тогда она смазывала им кончик проволоки. Несколько слоев смазки превращались в конический шарик. Тогда девушка согревала трубку над пламенем и вставляла шарик в чубук. Таким образом, все было готово для курения. Курильщики, лежавшие на кушетке, приподнимались, приближали свои трубки к пламени не для того, чтобы опий сгорел, а чтобы он запузырился, и затем глубоко вдыхали его аромат через мундштук.

Поскольку опий быстро обезвоживает организм, развивается острая жажда, и потому курящим подают китайский чай. Обычно за вечер выкуривают шесть-восемь трубок. Эффект от курения начинает сказываться после второй или третьей трубки. Появляется ощущение необычайной легкости, но если при этом встать на ноги, то начинается головокружение.

Борис испытал все эти ощущения блаженства в Кратие. При этом как бы исчезли все его заботы, а все желания казались осуществленными. Если бы не обостренная ясность в голове, он мог бы подумать, что все это ему просто снится. Он видел, как по доскам пола ползет таракан, и даже слышал шелест его карабканья. В то время как для женщин опий является стимулятором полового влечения, на мужчин он оказывает противоположное действие. Отчасти это редко упоминаемое свойство наркотика является причиной того, что опиумокурением занимаются многие женщины.

До безумия увлеченный охотой на зверя, Борис провел в бушах Индокитая три месяца. Поскольку на мясо там был большой спрос, при отстреле дичи отсутствовали какие-либо ограничения.

В целом его трофеи составили тринадцать бантенгов, десять буйволов, шесть леопардов, два дымчатых леопарда, бесчисленное количество оленей, шесть тигров и два редко встречающихся серых гаура. Последний из них позднее был определен как представитель почти вымершего вида, но затем было решено, что он являет собой гибрид гаура и буйвола.

Борис упаковал все шкуры крупных трофейных кошек и рога других животных в корзины и отправил их в Сайгон. К сожалению, к этому времени они с Кирой остались совсем без денег и так и не смогли получить свой груз.

Договорившись о том, что их театральные костюмы будут отправлены в Пенанг морем, они взяли напрокат автомашину и выехали через Камбоджу в Пенанг, где им предложили новый ангажемент. Первую остановку они сделали в Ангкоре, где задержались на пять дней. Борис был поражен красотой этого места. Трудно сказать, что его поразило больше — таинственность заброшенного города с удивительными храмами или ритмика каменных изваяний танцоров. Так или иначе, он был просто покорен невероятной красотой и шармом этого городка.

Будучи интересным занятием, охота во Французском Индокитае не способствовала их финансовому благополучию. Они выехали из Ангкора без единого пенса. До Бангкока, а затем до Пенанга они ехали на поезде голодными. От голодной смерти их спас одолживший им денег портье отеля, где они танцевали три недели.

Наконец, они могли уверовать в то, что возвратятся в Европу после выполнения условий еще одного контракта в Калькутте и другого — в Муссури, горном курорте к северу от Дели.

В Пенанге они сели на пароход, отплывавший в Калькутту. В первый же вечер на море Кира в возбужденном состоянии прибежала в их каюту, что-то бормоча о голых монстрах на палубе. Борис поспешил наверх, чтобы посмотреть, что там творится. Его изумленному взору предстала группа каких-то дикарей с копнами длинных волос, одетых в охряно-красные одежды, и нараспев читавших странные молитвы. Морской бриз трепал их платья, обнажая голые ноги и бедра.

Оказалось, что эти странные люди — члены тибетской миссии, побывавшей в Пекине и возвращавшейся в Лхасу после попытки договориться с китайскими властями о возвращении в Тибет Панчен Ламы. Это была первая встреча Бориса с тибетцами, которые показались ему очень странными людьми.

Их каюты находились рядом с каютами Бориса и Киры, и всю ночь тибетцы пели свои гимны, крутили ручные молитвенные колесики, а прислуживавшие на судне мальчишки с раскрытыми от удивления ртами снабжали их чангом — местным пивом, которое они поглощали с энтузиазмом, перемежая возлияния с религиозными песнопениями.