Читаем Тигр под наркозом полностью

Аккуратнее с сонным жирафом. Лучше, когда наркотик начинает действовать постепенно. При действии морфино-кураретранквилизаторных «коктейлей» зверь начинает ходить кругами. За ним легко следить. Идет через кустарник неуклюже, шумно, бестолково. И можно отмечать его передвижения не только глазом, но и ухом. Можно успеть натянуть веревку. Упершись о нее грудью, животное остановится. Тогда подбегай и спутывай ему ноги. Иной раз упрется грудью о толстую ветку или густой кустарник и станет. Так останавливались у нас одурманенные лисы, упершись грудью в крутой сугроб или стенку канавы.

В это состояние можно ввести жирафа. Это удобно, когда длинношеее чудо нужно убрать с данного места, например с участка рассвирепевшего африканского крестьянина. Для этого разработали специальный ошейник. Два человека ведут сонного жирафа на растяжках, как водят буйных жеребцов. Жираф, подобно лосю, обладает способностью бить ногой от плеча в любую сторону. Эффект морфина и транквилизатора различен в зависимости от того, возбуждено животное или спокойно. Идеальное средство еще не найдено. Вещество для иммобилизации должно действовать быстро, чтобы не дать животному далеко уйти, достаточно сильно, чтобы доза была небольшой, и действовало широко, чтобы не рисковать жизнью животного.

Амулеты из волосков слоновьего хвоста. Обездвиженному наркотиком лежащему слону не страшны хищники. Эту махину сразу никто не тронет. Он страшен сам по себе: после повала слона нужно поставить на ноги в течение часа. Иначе разовьется нарушение кровообращения. Возникает отек легких. На грудине он тоже долго лежать не может. Поэтому если слон при иммобилизации упал на грудину, разворачивают его с помощью автомашины в лежачее положение. Оно более безопасно. Возникает сложность. С одной стороны, страшно лежачее положение. С другой стороны, опасны малые дозы: другие животные обыкновенно убегают, слон же, зная о своей силе, не убежит, а задремлет и проснется в раздраженном состоянии духа, когда его потревожат. Тогда последует быстрая месть, если человек близко.

В очередном опыте выбрали крупного одинокого слона. Одинокого, чтобы не иметь дело с его друзьями, которые могут прийти на выручку. Получив 3,5 мг эторфина, громадина стала ходить огромными кругами в 2 км, не останавливаясь. Пришлось добавить ему еще 1 мг. Теперь как по заказу он остановился на травянистой полянке. Было видно, что сейчас слону не до людей, и они, осторожно приблизившись, вытащили из него болтающиеся шприцы.

Начали измерять, вставлять ушные метки. Хвостовые волоски в Африке употребляются для браслетов. Они были в моде среди егерей. Поэтому весь хохолок на хвосте выщипали. Считается, что браслет-талисман особенно эффективен, если сделан из волос не мертвого, а живого слона.

Он был почти 3,5 м высоты, весил около 5 т. Каждый из бивней тянул более 30 кг. После фотографирования в компании этого великана ему ввели антидот, и он удалился трусцой в тень ближайшей чащи. При этом слон слегка раскачивал головой, словно отрицая что-то.

Слону понравился ошейник. Укрепление на животном радиопередатчиков и получение с их помощью недоступной ранее информации о его передвижении и физиологических показателях организма именуют телеметрией.

Как только датчик был укреплен на слоне, ему дали антидот, и вскоре огромное животное уже было на ногах. Ждали, что слону не понравятся новые предметы на теле. Однако яростной реакции на ошейник не последовало. И более того, ощупывая слегка хоботом и, видимо, удивляясь, слон не стал стаскивать ошейник и даже, казалось, наслаждался приобретением. Другие слоны прикасались к ошейнику почти благоговейно, как будто спрашивали: «А где ты его получил? Нельзя ли и для меня достать там такую штучку?..» Но некоторые особи раздражались и срывали с себя передатчик.

С помощью радиотермометра измеряли температуру гиганта с точностью до сотой градуса. Можно было наблюдать, меняется ли температура тела слона в разных жизненных ситуациях. Оказалось, что громоздкое животное, несмотря на свою силу, дающую безопасность, тонко реагирует на окружающий мир. Особенно в отношении движущихся объектов, на различных животных, туристов, автомашины. Слона нельзя назвать равнодушным, хоть он и толстокожее животное. И может быть, поэтому у слонов часто бывают сердечно-сосудистые расстройства, которые особенно распространены у особей от 25 до 30 лет.

Перейти на страницу:

Похожие книги

История целибата
История целибата

Флоренс Найтингейл не вышла замуж. Леонардо да Винчи не женился. Монахи дают обет безбрачия. Заключенные вынуждены соблюдать целибат. История повествует о многих из тех, кто давал обет целомудрия, а в современном обществе интерес к воздержанию от половой жизни возрождается. Но что заставляло – и продолжает заставлять – этих людей отказываться от сексуальных отношений, того аспекта нашего бытия, который влечет, чарует, тревожит и восхищает большинство остальных? В этой эпатажной и яркой монографии о целибате – как в исторической ретроспективе, так и в современном мире – Элизабет Эбботт убедительно опровергает широко бытующий взгляд на целибат как на распространенное преимущественно в среде духовенства явление, имеющее слабое отношение к тем, кто живет в миру. Она пишет, что целибат – это неподвластное времени и повсеместно распространенное явление, красной нитью пронизывающее историю, культуру и религию. Выбранная в силу самых разных причин по собственному желанию или по принуждению практика целибата полна впечатляющих и удивительных озарений и откровений, связанных с сексуальными желаниями и побуждениями.Элизабет Эбботт – писательница, историк, старший научный сотрудник Тринити-колледжа, Университета Торонто, защитила докторскую диссертацию в университете МакГилл в Монреале по истории XIX века, автор несколько книг, в том числе «История куртизанок», «История целибата», «История брака» и другие. Ее книги переведены на шестнадцать языков мира.

Элизабет Эбботт

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Педагогика / Образование и наука
Эволюция и прогресс
Эволюция и прогресс

Автор вводит читателя в круг наиболее интригующих вопросов эволюционной биологии. До сих пор эволюционный прогресс остается предметом бурных, даже ожесточенных споров. По существу, всех биологов можно разделить на сторонников и противников идеи этой формы прогресса. Эволюцию живых организмов обычно связывают с ростом их сложности и степени совершенства, однако до сих пор нет строгих критериев этой оценки. Главная мысль, развиваемая автором, состоит в том, что основные атрибуты прогресса — усложнение строения и повышение уровня надклеточной организации — являются лишь следствием постоянно идущего отбора на повышение эволюционной пластичности видов.Книга предназначена для биологов широкого профиля, а также всех интересующихся вопросами эволюции живых существ.

Владимир Александрович Бердников

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Биология / Научпоп / Образование и наука / Документальное