Тигр! Тигр!

— Это переутомление, — продолжал трепаться Гарднер-Симмонс, он просто перетрудился. Самое обычное дело для интернов по всей стране. О четырех из каждых пяти интернов я вам такое могу рассказать — глаза на лоб полезут.

— Не сомневаюсь, — буркнул Симмонс и повернулся к Грэнвиллу: — Так что же, док, все в порядке? Могу я ехать домой и ужинать? Больше не станете беситься из-за моего смеха?

— Так это я из-за вашего смеха взбесился? Нет, Симмонс. Конечно, не буду. Я… Мне очень стыдно.

— Чарлз, ты уверен, что здоров? — Джинни подняла заплаканное лицо. — С тобой ничего не случилось?

— Милая, все хорошо. Я будто заново рожден. Если что-то и изменилось, так это уши. Такое ощущение, будто они теперь длинные, как у осла, — Он смущенно рассмеялся.

Гарднер хихикнул и отвернулся от Симмонса.

— Ждем тебя в машине.

Но Джинни крепко прижалась к Грэнвиллу и всхлипнула:

— Чарли… ты очень странно смеешься. Прежде ты так никогда не смеялся.

— Как, дорогая?

— Как… как, ты говорил, смеются мой брат, и доктор Берн, и Ковен. Теперь я тоже это слышу. Ты говорил…

Он поцеловал ее и улыбнулся.

— Забудь все, что я говорил. Я сегодня валял дурака. Не с той ноги встал утром… Но зато теперь иду в ногу.

И Грэнвилл опять рассмеялся. Механическим смехом попугая.

Джинни со страхом посмотрела на него. Грэнвилл обнял ее за талию и вывел на улицу, успокаивая:

— Милая, когда поженимся, я тебе все об этом расскажу.

— Расскажи сейчас.

Он отрицательно покачал головой:

— Это секрет. Приберегу его для свадебного подарка. Обещаю, будет сюрприз. И еще какой сюрприз!

Звук, и этот звук — музыка. Пространство. Голоса. Сущность по имени Старр, чья речь приглушена и искажена. Старр взывает к девушке, забывшейся тревожным сном после изнурительного дня.

— Вирджиния! Вирджиния Гарднер! Ты меня слышишь?

Шаги в тумане.

— Сюда, Вирджиния. Иди сюда.

Осколки голоса в муках прорываются сквозь хаос сна.

— Вирджиния, мы уступили Чарлза Грэнвилла Ковену. Мы пытаемся связаться с тобой, прежде чем Грэнвилл сумеет заблокировать твое восприятие. Вирджиния, послушай нас! Это необходимо…

В глубинах неведомого пространства разносится крик отчаяния:

— О небо! Как же мне разбудить человечество? Ведь должен же быть способ!..