Тигр! Тигр!

— Ты сам уже знаешь свою цену, — говорил Рейх Черчу. — И, Джерри, я тебя предупреждаю. Если не хочешь неприятностей, не пытайся меня прощупывать. Во мне яд. Сунешься мне в башку — нарвешься прямиком на Разрушение. Подумай.

— Господи, — недовольно пробормотал Киззард, — все так скверно? Рейх, я не банкую с Разрушением.

— А кто бы стал? Но какова же твоя цена, Кено?

— Хороший вопрос. — Киззард потянулся за спину и уверенными движениями стянул с конторки столбик соверенов. Пересыпал каскадом из одной руки в другую. — Итак, какова же моя цена? Слушаю.

— Назови любую, какая в голову придет, Кено.

— За какие услуги?

— Не важно. Я покупаю неограниченный ассортимент услуг и плачу за все. А ты мне говоришь, сколько с меня причитается для… гарантийной поддержки.

— Это будет стоить дорого.

— У меня денег много.

— Что, сотня кусков завалялась в кармане?

— Сто тысяч? Вот и славненько. Цену узнали.

— Да чтоб мне… — Черч аж подскочил и уставился на Рейха. — Сто тысяч?

— Джерри, подумай как следует, — фыркнул Рейх. — Что выбираешь? Деньги или восстановление в правах?

— Я почти… Нет. Я еще не спятил. Выбираю восстановление в правах.

— Тогда слюни утри. — Рейх обернулся к Киззарду. — Итак, сто тысяч.

— В соверенах?

— В чем же еще? Хочешь аванс или сначала работу выполнишь?

— Да полноте, Рейх, — возмутился Киззард.

— Не юли, — бросил Рейх. — Я тебя знаю, Кено. Ты уверен, что сумеешь выяснить, чего я хочу, а потом продашь меня тому, кто заплатит больше. Я же не хочу, чтобы ты на это отвлекался. Поэтому и позволил тебе назвать цену по своему усмотрению.

— Угу, Рейх, проскочила у меня такая идейка, — медленно протянул Киззард. Усмехнулся, и молочно-белые глаза скрылись в складках кожи. — И до сих пор еще крутится.

— Тогда я назову тебе другого покупателя. Это человек по имени Линкольн Пауэлл. Правда, я не уверен, чем он предпочтет расплатиться.

— Не важно, чем. Ничего мне от него не надо, — сплюнул Киззард.

— Кено, других покупателей на аукционе не будет. Только я и Пауэлл. Я сделал предложение. Я все еще жду твоего ответа.

— Договорились, — ответил Киззард.

— Хорошо, — сказал Рейх, — тогда слушай. Первое. Мне нужна девчонка. Ее зовут Барбара д’Куртнэ.

— А, то убийство? — Киззард угрюмо кивнул. — Я так и думал.

— Возражения есть?

Киззард пересыпал звонкие золотые монеты из одной руки в другую и помотал головой.

— Мне нужна девчонка. Она драпанула из Бомон-Хауса прошлой ночью — и никто не знает, куда делась. Кено, она мне нужна. Она мне нужна прежде, чем до нее доберется полиция.

Киззард кивнул.

— Ей примерно двадцать пять. Рост примерно пять футов пять дюймов[11]. Весит около ста двадцати фунтов[12]. Полные груди. Тонкая талия. Длинные ноги…

Толстые губы сложились в алчную усмешку. Мертвые белые глаза блеснули.

— Желтые волосы. Темные глаза. Лицо в форме сердца. Полные губы, профиль почти орлиный… Характерное лицо. Такое раз увидишь, потом не забудешь. Словно электризует.

— Одежда?

— Когда я в последний раз ее видел, она была в одном шелковом халатике на голое тело. Матово-белом, светлом… как покрытое изморозью стекло. Босая. Без чулок. Без шляпки. Без украшений. Она была сама не своя… в таком помешательстве, что вылетела на улицу и исчезла. И она мне нужна. — Что-то заставило Рейха добавить: — В целости и сохранности. Ты понял?

— Такой товар — и без утруски, Рейх? Помилуй. — Киззард облизал толстые губы. — Никаких шансов. У нее никаких шансов.

— За это я и плачу тебе сто кусков. Если быстро нападешь на ее след, шансы вернуть товар без утруски велики.

— Наверняка придется все наши помойки обшарить.

— Тогда вперед. Проверь все притоны, бордели, подпольные казино и разливайки в городе. Пусти слух. За мной не пропадет. Но без лишней суеты. Мне нужна девчонка, и только. Понял?

Киззард кивнул, продолжая позвякивать золотом:

— Понял.

Рейх вдруг резко подался через стол и рубанул по толстым ручищам Киззарда ребром ладони. Соверены подлетели в воздух и раскатились в четыре угла.

— И даже не думай меня одурачить, — проскрежетал Рейх голосом, в котором была смерть. — Мне нужна девчонка.

8

Семь дней борьбы. Неделя действия и противодействия, атаки и обороны — но все это на поверхности, пока в глубине взбудораженных вод Пауэлл с Огастесом Тэйтом нарезали круги, словно безмолвные акулы, и ожидали начала подлинной войны.

Переодетый в штатское патрульный офицер посчитал, что лучше атаковать внезапно. Он подстерег Марию Бомон во время театрального антракта и завопил на виду у ее перепуганных подруг:

— Это сговор! Вы стакнулись с убийцей, уж я-то знаю. Вы помогли осуществить убийство. Вот почему вы затеяли игру в «Сардинки». Вперед, выкладывайте все как на духу!

Позолоченная Мумия взвизгнула и убежала. Недотепа устремился ей вслед, в пылу погони не подозревая, как глубоко и старательно его прощупывают.