Тигр в колодце

— На идише, — ответил Мендел, — это слово значит «святой», «праведник», что-то в этом роде. Хотя, как мы знаем, это не очень соответствует действительности. Пэрриш ему подчиняется, выполняет разные поручения. Цадик проворачивает незаконные махинации с еврейскими иммигрантами, что как раз расследует мистер Голдберг. И похоже, именно ему нужна дочь мисс Локхарт, а не нашему привязанному другу. Пэрриш всего лишь пешка. Думаю, Цадик отдал ему этот дом в качестве платы за работу. Не желаете ли мармелада, мисс Рассел?

Сара-Джейн находилась под впечатлением от этого элегантного человека, от того, как он говорил; от него веяло властью и богатством, он был похож на короля, перед которым все почтительно расступаются. И это гангстер из Сохо! И вот он сидит на кухне Фруктового дома, уважительно прислушивается к словам Джима, обращается с ним, как с равным… Она не знала, восхищаться ли, грустить или просто присоединиться к всеобщей трапезе.

Вдруг Сара-Джейн услышала шум из прихожей, чей-то голос — и тут же вспомнила, что видела в окно со второго этажа.

— О, Джим! Прости, я забыла — пока вы боролись, человек бежал к воротам — один из слуг…

Она взглянула на дверь в прихожую. Джим тоже услышал голос и вскочил. Сара-Джейн выбежала за ним в холл. Пэрриш стоял возле лестницы и потирал онемевшие руки. Рядом стоял полицейский. Сквозь открытую дверь, во дворе, Сара-Джейн заметила еще двух, они с интересом рассматривали разбитую мебель.

— Эта девушка была уволена, констебль, — сказал Пэрриш. — Видимо, она их привела.

Джим сделал шаг вперед:

— Доброе утро, констебль Эндрюс. Рад вас видеть.

Полицейский явно попал в неудобное положение.

— Послушайте, мистер Тейлор, — замялся он. — Я знаю, вы только что вернулись и, видно, ничего еще не знаете. Простите, мистер Тейлор, но боюсь, я буду вынужден отвезти вас в участок.

— Меня? За что?

— Проникновение со взломом. Нарушение общественного спокойствия. Думаю, этого достаточно. Возможно, мистер Пэрриш пожелает подать на вас в суд за вторжение в частные владения, но это его личное дело. А теперь давайте без лишнего шума…

— Вы шутите! — воскликнул Джим. — Вы же знаете, что я здесь живу, болван вы эдакий! Сколько раз я угощал вас пивом на кухне! Это его вы должны арестовать!

Полицейский, переминаясь с ноги на ногу, взглянул на Пэрриша, потом опустил глаза.

— Простите, мистер Тейлор, но закон на его стороне. Если вы не пойдете добровольно, я буду вынужден арестовать вас.

— Вы думаете, это сошло бы с рук Пэрришу, будь здесь мистер Гарланд? Вы прекрасно знаете, на чьей стороне закон!

— Я действую так, как предписывают правила, мистер Тейлор…

— Босс! — В прихожую вбежал человек и остановился, увидев, что происходит. Это был тот самый парень, что бегал к телефону.

— Да, Эл? — отозвался Мендел, стоявший возле двери на кухню.

— Это Мендел! — завопил Пэрриш. — Знаменитый гангстерский главарь из Сохо! За него назначена награда!

Полицейский пришел в замешательство. Мендел сделал шаг вперед, и Пэрриш тут же умолк.

— Ну? — обратился Мендел к пришедшему. — Какие новости?

— Пару минут назад звонил один из людей Мойши Липмана. Он сказал, что дом на площади Фурнье — тот самый, за которым они следили… Он рухнул. Провалился под землю!

— Тот самый, где была мисс Локхарт? — обратился Джим к Менделу. — В Спайталфилдс?

Мендел кивнул. Констебль переводил взгляд с одного на другого и не знал, что ему делать, поэтому не успел схватить Джима, который выскользнул в дверь и бросился бежать.

— Остановите его! — закричал полицейский своим людям, но Джим легко улизнул от них.

Сара-Джейн знала, что он помчался прямиком в Спайталфилдс, и поняла, что осталась в доме за главную — ведь Мендел был здесь гостем. Поэтому после недолгого молчания она прокашлялась и предложила:

— Констебль, давайте сядем и спокойно обсудим сложившуюся ситуацию. Мистер Пэрриш явно что-то напутал, видите ли, он ударился головой. Давайте я приготовлю всем чаю.

На площади Фурнье еще никогда не собиралась такая толпа с тех пор, как в доме на углу прошла «Выставка чудес», где показывали настоящую русалку, принцессу готтентотов и мальчика-волка из Германии. Дождь прекратился, что вызвало всеобщий восторг, достигший своего пика, когда последняя стена дома наконец превратилась в руины.

Пожарные уже вытащили нескольких человек из-под обломков, но дом был огромным, и по толпе гуляли слухи: о громадном количестве слуг, о загадочном владельце-инвалиде, о странной машине внутри этого особняка, о потайных комнатах и криках, доносившихся оттуда посреди ночи…

И с каждой минутой эти слухи дополнялись все новыми выдумками.

Утром жители близлежащих домов наконец были допущены в свои владения и смогли одеться, пока пожарные проверяли строения на прочность. Репортеры из влиятельных газет опрашивали шефа пожарной службы, соседей и просто прохожих; художники делали наброски для граверов, которые в свою очередь изготавливали эстампы для еженедельных журналов; продавцы пирожков подвозили свои тележки; старая лошадь притащила повозку с горячим кофе, который шел нарасхват.