Тигр в колодце

Салли молчала, у нее снова перехватило горло. А Голдберг тем временем продолжал:

— Теперь понимаете, зачем мне нужна ваша помощь? Нам необходимо выяснить, почему Цадику так не терпится вам насолить. Если мы узнаем это, то узнаем, кто он такой. И тогда, возможно, сумеем его одолеть. А теперь — к вещам насущным. Что вам нужно в первую очередь? Деньги?

Салли собралась с духом.

— Да. И нужно сообщить няне моей дочери, где мы находимся. И моей партнерше, мисс Хэддоу… Это три самые важные вещи. Затем — найти священника, который сделал запись в метрической книге.

— Хорошо.

Голдберг взял чистый лист бумаги и все записал, не глядя, макал перо в чернила, причем делал это чрезвычайно аккуратно.

— Вам надо написать записки няне, и партнерше, а я отнесу их, чтобы ваши друзья познакомились со мной и могли доверять мне. Насколько мне известно, Пэрриш меня не знает. Он догадывается, что за ним охотятся, но не знает кто. Давайте пишите.

Журналист встал и освободил ей свое место. Салли написала письма и каждое запечатала в отдельный конверт; Голдберг тем временем наблюдал за ней, опершись на подоконник. Она знала, что он смотрит на нее, и не была против, ей даже льстило, что ее разглядывал такой мужчина. Но она загнала эту мысль подальше, намереваясь вернуться к ней позже.

— Все? — поинтересовался он. — Хорошо. Теперь я провожу вас обратно в миссию. Да, я понимаю, у вас есть пистолет, но мне все равно хочется проводить вас. Кроме того, мне интересно, где она находится, чтобы я мог зайти как-нибудь, познакомиться с мисс Роббинс и ее работой. Когда все закончится, из этого выйдет интересная статья. Некоторые из моих сподвижников высмеивают тех представителей среднего класса, которые отправляются в трущобы помогать людям. Я — нет. Конечно, трущоб быть не должно, и главное — избавиться от них. Но пока они есть и ваши друзья делают свое дело, хотя бы дюжине женщин найдется место, где переночевать и где им дадут лекарство, если нужно. Ваша шляпа…

— Спасибо, — ответила Салли. — На самом деле она не моя. Слишком большая. Я ее одолжила.

Она прекрасно понимала, зачем это сказала: из тщеславия. Но она уже так давно не наряжалась. Нет, не сейчас, не сейчас. Обо всем этом буду думать позже.

В омнибусе они практически не разговаривали, и на прощание возле миссии в свете газового фонаря над дверью он лишь слегка улыбнулся ей. Но позже, когда она поцеловала Харриет и скользнула в узкую кровать рядом с дочерью, она позволила себе всецело отдаться этому странному ликованию, которое никак не покидало ее: в Дэниеле Голдберге она нашла нечто такое, что находила в людях очень редко. Она была знакома с человеком всего ничего, но уже чувствовала, что он ей ровня.

Всего в полутора километрах от нее в своей гостиной сидел Цадик и ждал, что мистер Пэрриш объяснит ему, почему он упустил Салли.

Обезьяна примостилась у толстяка на плече, вертела в своих черных лапках бразильский орех, а потом вгрызлась в него зубами. Мистер Пэрриш особенно не нервничал, так как использовал технику восточного самоконтроля, о которой прочитал в книге мистика Ву Шу Фана. Это сочинение он приобрел прошлой весной. Техника была основана на глубоком дыхании и вращении психической энергии вокруг спинного мозга.

Психическая энергия циркулировала, как надо, дыхание было глубоким, задействовавшим диафрагму, и мистер Пэрриш с абсолютно невозмутимым видом рассказал, как все произошло:

— У нее оказался пистолет, мистер Ли. Было вполне очевидно, что она не шутила. Она бы застрелила меня, так как я стоял впереди, потом, если бы понадобилось, тех двух, и в суматохе скрылась бы, что она, собственно, и сделала. Ранение причинило бы мне определенные неудобства, но вот оказаться мертвым совсем не входило в мои планы, ведь мне еще нужно появиться в суде. Тогда я бы не смог претендовать на ребенка. Мы разбили окно в кафе и проследили за ней. Она села в омнибус и поехала в сторону Ист-Энда. Народа было полно, улицы кишели людьми, самый час пик, но я сел в кеб, поехал за омнибусом, чтобы узнать, где мисс Локхарт выйдет. К сожалению, было очень плотное движение, и я потерял омнибус из вида. Но я запомнил, что он был зеленый и что конечная остановка — Уайтчапел.

— Вы забрали ее вещи из дома в Блумсбери?

— Домовладелица, миссис Паркер, не разрешила выносить что-либо из дома. Поэтому я не знаю, что у нее там было. Но вообще можно их выкрасть, если желаете, мистер Ли.

Толстяк задумался. Обезьянка покончила с орехом и головой вниз спустилась с плеча хозяина, чтобы взять еще один плод из вазы. Орехи были предусмотрительно очищены для нее дворецким. Мистер Ли что-то тихо сказал, и обезьяна тут же принесла грецкий орех и вложила в его открытый рот.

Прожевав и проглотив, он заговорил снова: