Тигриный лог

— Это всё, что ты можешь? — я не отвечала, пыхтя и вырываясь. И чем больше я вырывалась, тем сильнее Сандо радовался тому, что это у меня не получается. — Вот видишь, мне тебя бить незачем, ты себя о меня сама избила, — я попыталась наступить ему на ногу, но он и это предвидел и вовремя отдернул её. — Что это с тобой? А как же сдерживать ярость? Кто тут у нас пытался быть психологом? Как же доброта, всепрощение? Почему ты злишься, Хо? Это же нельзя. Раз легко советовать быть сдержанным, стало быть, и следовать своим советам легко, нет?

— Я убью тебя когда-нибудь, — прошептала я ему снизу вверх, не давая обещание или клянясь, что так и сделаю, а от обиды, что ничего другого не остаётся, как угрожать и ждать справедливого будущего.

— Только в своём воображении. Силенок не хватит, — он отпустил меня, оттолкнув, и я отступила на два метра. — Что ж, по крайней мере, если я буду доводить тебя по утрам, то приобрету хорошую практику по защите и уворотам. Ты не совсем бесполезна, женщина. — он повернулся спиной, чтобы размотать кулаки от бинтов.

— А вот ты, видимо, уже совсем бесполезен, — подлетела я и, вспомнив о запрещенных приёмах, сбила его с ног, вмазав по болевым точкам. Сандо повалился вперед, на расстеленный мат, но не успел подняться, лишь перекатившись на спину, как я запрыгнула сверху и прижала его к полу, чтобы он не встал. Я понимала, что у меня не хватит мощи удержать его за руки, поэтому подняла свои, показывая, что прекращаю сражение. Сандо замер, уже едва не сбросив меня с себя. — Не нужно доводить меня, можно договориться о том, чтобы взаимно приносить друг другу пользу.

— Как это по-женски, — хмыкнул он, пропустив мимо ушей предложение. — Зайти со спины и победить подлостью.

— Женоненавистник!

— Меня бесишь исключительно ты, — схватив меня за талию, он скинул меня на мат рядом и, оседлав сверху, скрестил руки на груди, с презрением показывая, что для него это всё детская возня. — Что используешь в следующий раз? Зубы, ногти? Вцепишься мне в волосы? Вмажешь промеж ног?

Дверь распахнулась и на пороге образовался Чимин, там же впав в ступор.

— Я… зашел посмотреть… как у вас идут дела… — я покраснела, лёжа под Сандо, хотя поза-то в общем, была вполне соответствующая занятиям. Всего лишь проигрыш, завал на лопатки. — Что… что ты делаешь с ним? — вознегодовал Мин, заспешив к нам, отойдя от зрелища.

— С ней, ты хотел сказать? — хмыкнул Сандо и, встав, поднял меня, потянув за руки. — Убиваю, не видно, что ли? Ты же на крики прибежал, не иначе?

— Всё в порядке, — заверила я товарища, придержав за предплечье.

— Он тебя не обижает?

— Нет, совершенно, — покосилась я на отходящего Сандо, разыгравшегося в войнушку и дразняще поморщившего нос из-за плеча Чимина. Я стиснула зубы. Он у меня получит. — Он отлично учит. Просто отлично!

Обойдя их, я вышла из спортзала. Главное, как обычно, успеть покинуть этот дворик до того, как начнутся утренние обмывания. Я целенаправленно достигла учительского домика и, помня о предыдущем опыте, предупредительно постучала. Меня не заставили ждать и, в течение минуты, дверь открыл тот, кто мне и был нужен.

— Доброе утро, мастер Хан.

— Доброе, Хо, — затягивая пояс, изумленно оглядел он меня. — Что-то случилось?

— Нет, я хотел спросить. Во время урока мастера Ли, у вас есть свободное время? Вы незаняты?

— Нет, в принципе, ничего важного…

— Можно я буду заниматься с вами этот час дополнительно? — мужчина подивился ещё больше.

— Ты хочешь заниматься сверх нужного?

— Да, именно этого я хочу.

— Кхм, — мастер Хан, запутано оглядевшись, провел рукой по волосам, откинув их со лба и, собравшись с мыслями, окрасился неким озорством, наклонившись ко мне для шепота: — Мне, право, неловко выполнять твою просьбу.

— Почему?

— Как бы тебе объяснить… — улыбнувшись улыбкой, свойственной зрелым мужчинам, попавшим в неудобное положение, не имеющей ничего общего со стыдом, но схожей с признанием неумения найти выход, Хан промолвил: — Моя совесть говорит мне, что моей жене лучше не знать, с кем я провожу индивидуальные занятия, — покрывшись алым цветом, я осознала, на что он намекнул.

— Вы… вы… и как давно?..

— Не придавай этому большого значения, — попросил Хан. — Я подучу тебя, если ты хочешь, — и закрыл дверь. С одной стороны, проблем меньше… учитель знает, кто я, и не выгоняет меня, и сам молчит. Что ж, думаю, Ли тогда тоже в курсе. От кого я продолжаю прятаться? Самое страшное, что можно было представить, Сандо и Рэпмон, уже осведомлены. Сандо! Стиснув кулаки, я решила последовать совету Хана, и не придавать большого значения разоблачению. Куда важнее было надрать задницу Сандо, пока я не ушла отсюда.

18 октября