Тигровая лилия

– Не права? Ну конечно, меня любят, возможно, даже так же, как клубнику со сливками… Я вовсе не просила возводить меня на пьедестал, но надеялась, что буду значить для вас немного больше, чем лакомое блюдо! С чем еще мне придется делить вашу любовь? Про еду выяснили, но у вас, наверное, есть любимые сапоги или какой-нибудь великолепный рысак… Ну, тут уж я не претендую на первенство, спасибо хоть приняли на вторую роль…

Он рванул ее на себя, так что она почти уткнулась лбом в его грудь.

– Это не так, и тебе это прекрасно известно!

– Ничего мне не известно! – Она отвернулась от него, но он развернул ее к себе, заставил поднять глаза.

– Я никогда не испытывал ни малейшего желания целовать какой-нибудь ананас, или свои сапоги, или лошадь.

– Как вы меня обрадовали!

Он обхватил ее за талию, затем его рука скользнула ниже, по плавному изгибу бедра.

– Я хочу, чтобы ты всегда была со мной. Лили. В моей постели и в моей жизни, но даже ради того, чтобы насладиться тобой, я не стану лгать, будто схожу с ума от любви. У тебя есть мое уважение, моя дружба, моя привязанность. Это надежные и постоянные чувства, необходимые для благополучного, стабильного брака. И я не хотел бы, чтобы моя супружеская жизнь зависела от всяких эфемерных фантазий – от того, что ты принимаешь за любовь.

– Как вы можете быть таким холодным и рассудительным, когда говорите о сердечных чувствах?

Он снял кончиком пальца слезинку с ее щеки и, нахмурившись, растер ее между пальцами.

– Я давно понял, что любовь и ложь – понятия несовместимые. – Гнев его прошел, осталось только сожаление. – Но теперь я почти жалею, что не солгал тебе. Правда всегда бывает мучительна. Прости, Лили. Давай помиримся. Позволь мне доказать тебе, что и того, что мы имеем, вполне достаточно.

Слишком поздно она поняла его намерения – когда его губы уже прильнули к ее губам. Медленно, с мучительной нежностью он ласкал ее рот. Это был не просто поцелуй, это была мольба. Ласково обхватив рукой затылок, он не позволил ей уклониться, но и не требовал ответа, он умолял ее о согласии. Его руки нежно гладили ей спину, спускаясь все ниже. Наконец он сжал ее бедра и привлек к себе, к своему пылающему от желания телу.

Она попыталась отстраниться.

– Я не хочу быть средством утоления физиологических потребностей.

– Ты и не будешьим, – выдохнул он ей в висок. – Мы с тобой будем любить друг друга.

– Но как вы можете любить, если вы в самом деле не влюблены! – выкрикнула она почти в отчаянии. Однако от его жарких поцелуев, которыми он осыпал ее шею и грудь, сердце ее билось все быстрее и быстрее.

– Тут ты заблуждаешься… – Эти слова почти слились с поцелуем. Он целовал ее до тех пор, пока у нее не начали подгибаться колени, и тогда он поднял ее на руки и отнес на кровать.

– Не думаю, что нам следует сейчас этим заниматься. – Она никак не могла понять, как он ухитряется целовать ее и в то же время раздевать их обоих. – Я еще не успела обдумать то, что вы мне сказали.

– У тебя еще будет для этого достаточно времени. – Его пальцы продолжали быстро расстегивать панталоны. – Завтра в карете.

– Но я бы хотела разобраться во всем сейчас же. ѕ Поначалу она решила воспротивиться. Но вместо того, чтобы оттолкнуть его, она почему-то принялась гладить его тело. И хотя лицо ее все еще было хмурым, ее руки сами скользили по его крепким плечам, по груди, пока не достигли плоских сосков. Под ее ласкающими движениями, они вдруг стали тверже, и, изумленная такой реакцией, она снова провела пальцами по соску. Он застонал. Его потемневшие от страсти глаза полыхнули огнем. И еще до того, как он покачал головой, она уже знала его ответ на ее упрямое требование.

– Все завтра.