Тигровая луна

Нынешнее правительство, обещавшее социально-экономические реформы, оказалось неспособным удовлетворить интересы неимущих крестьян за счет крупного землевладения и индустриальных комплексов, что вызывает недовольство непривилегированных слоев городского населения, крестьян и племенных групп. Согласно меморандуму Чарльза, усилия Хар-Бюри по проведению земельной реформы и эгалитаризации демократического процесса следует поддержать материально, политически и экономически, но так, чтобы не нарушить баланс уже сложившихся отношений с нынешней иранской бюрократией. Нельзя игнорировать требований свободы и причитающейся каждому доли в агроэкономическом богатстве страны. Как лидер этого движения, Хар-Бюри занимает стабильную позицию, и должен быть тактично поддержан, что поможет Ирану обрести неотъемлемое право свободно распоряжаться своей судьбой."

Дюрелл был настолько раздражен, что встал, купил на последние остававшиеся риалы пачку сигарет и закурил. Когда он вернулся к столу, выяснилось, что Ханух к листкам не притрагивался. Дюрелл вытащил записку от Макфи.

"Каджун, оставим всякие церемонии, я слежу за предпринятыми тобой шагами. Под тобой зыбкая почва. Та-По убьет тебя, если сможет. Найди девушку. Передай её в советское посольство. Там находится её отец, профессор Успанный. Ничего не знает про полет дочери на Луну, настолько Москва все засекретила. Но под крышкой котла все кипит. Найди Хар-Бюри. Передай его иранским органам безопасности. Сотрудничай с полковником Сааджади по всем вышеперечисленным вопросам. Удачи, Д.М."

Дюрелл рассмеялся, и Ханух посмотрел на него, приподняв густые брови. Дюрелл отодвинул бумаги на противоположный край стола. Солнце приятно грело. Легкий ветерок подхватил было листки, и Дюрелл прижал их пепельницей.

— Не желаешь прочитать, Ханух?

— В этом нет необходимости.

— Из-за мисс Сааджади, которая работает в американском посольстве?

— Друг мой, я не буду извиняться за это. Вы поступаете так же. Ваши нынешние инструкции уже ждут на моем рабочем столе.

— И мисс Сааджади — дочь вашего полковника?

Ханух расплылся в улыбке.

— Да.

— А полковник — твой босс?

— Да.

— А ты знаешь, что Ханг Та-По удочерил Таню и считает её своей дочерью?

— Мир полон удивительных вещей.

— А я полон духа братской любви и взаимного сотрудничества. Я готов встретиться с вашим полковником Сааджади.

— Хорошо. Он будет нас ждать.

8

— Ступай домой, прими ванну и отдохни, дорогой мальчик, — говорил полковник Сааджади. С Хануком он общался по-французски. — Ты очень верно поступил. Я безутешно скорблю о Сепахе. Прекрасный был парень. Англичане расстроятся, узнав про Биля. Ужасно. Но я напишу тебе прекрасную рекомендацию, Ханух.

— Спасибо, сэр.

— Тогда это все.

Ханух заколебался и взглянул на Дюрелла.

— Американец тоже нуждается в отдыхе. Без него никто бы из нас не выжил.

— К нему проявят максимум обходительности. Не беспокойся.

— Сэр, могу ли я просить позволения остаться…

— Ты свободен, — отрезал полковник Сааджади.

Влажные с поволокой глаза Хануха быстро и пытливо взглянули на Дюрелла. Его недовольство было очевидным, и Дюрелл не совсем понимал, что оно означает. Затем молодой иранец кивнул, вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь с излишне подчеркнутой тщательностью.

Дюрелл остался один на один с шефом иранской службы безопасности.

— Пойдемте со мной, сэр, — пригласил Сааджади.

— Мне нравится ваш офис, — сказал Дюрелл, закидывая ногу на ногу. Он чувствовал, как вошь ползет через его грудь под мышку, но не стал чесаться. — Разве мы не можем поговорить здесь?

— Здесь слишком много ушей. Вам приходилось сталкиваться с подобной проблемой, да? Вы шокированы, что моя дочь работает в вашем посольстве?

— Стандартный оперативный ход.

— Что? А-а… Да. Забавно. — Правда, непохоже, чтобы полковнику Сааджади было забавно. — Сейчас мы отправимся туда, где сможем поговорить без посторонних.

— А это обязательно?

— Сэр, вы же получили недвусмысленные указания.

— Да. Сотрудничать. Все верно.

Сааджади был тонок и остер, как отточенная сабля. Густые седые волосы, тщательно ухоженные усы. Лоб львиный, нос с горбинкой, профиль, напоминающий древнюю ассирийскую резьбу на фризах. Чувственный рот. Он быстро поднялся, коснулся руки Дюрелла и повел того через заднюю дверь, скрытую в панелях современно обставленного кабинета, затем вниз по лестнице к черному ходу, где их дожидался "ягуар"-седан. Дюреллу пришло в голову, что ни одна живая душа не видела их выходящими из здания.

В «ягуаре» не было шофера. Сааджади сам сел за руль.

— Ко мне домой, — сказал он, улыбаясь. — Отдохнете, освежитесь, а затем мы с вами побеседуем и обсудим, как взять Хар-Бюри прямо на месте преступления.

— Как скажете, — согласился Дюрелл. Вошь уже успела поселить своего братца в другой подмышке, а ещё несколько сестричек ползали по животу. — Я хотел бы принять ванну.

— Конечно. У вас будут все удобства.