Тигры Редфернов

Рагнихотри склонил голову набок и поразмыслил.

— Нет, — наконец изрек он, — я не намерен расставаться с этой милой фройлен.

— Кто вы такой? Я имею в виду не это цирковое тряпье и не ваш истинно мазандранский дух.

— Разве это имеет значение? — Рагнихотри кивнул на клетки, и его люди принялись отпирать замки.

— С точки зрения немытых старцев-ачарьев, которые познавали мир, собирая по лесам клещей и блох? — насмешливо уточнил комиссар. — Ну, наверное, нет. Но я хочу знать, как к вам обращаться.

— Ачари Рагнихотри, — любезно ответил хозяин корабля. — А вы, я вижу, имели дело с просветленными учителями.

— Я имел дело с их вонью. Споймали мы как-то одного просветленного — мало того, что жрал, как не в себя, так еще и камеру провонял так, что охрана чуть кишки не выблевала.

Рагнихотри поднял брови:

— Однако! Я думал, вы больше склонны всматриваться в суть вещей.

— Я непременно всмотрюсь, — уверил его Бреннон, пока его наемники (доргернские матросы?) бренчали ключами в замках. — Как только вы представитесь, так сразу и начну.

Трое матросов опасливо вошли в соседнюю клетку, словно их там поджидали тигр с тигренком, а не девушка и уставший, изможденный мужчина. Бреннона взяли в оборот двое.

— Вам ничего не скажет мое имя. Оно и мне уже мало что говорит.

— Вот зря, — укорил комиссар. — Мы все равно узнаем. Наведем справки в Доргерне там и тут и выясним. У нас всего три варианта для проверки.

По губам Рагнихотри скользнула улыбка. Он выпустил из ладони светящийся шарик и повел свое небольшое стадо вглубь трюма. Комиссара и Редферна вели под руки по двое моряков, Маргарет цепко держал за локоть какой-то рыжий тип, и девушке его общество явно не нравилось. Бреннон хорошенько запомнил типа и взглянул на пиромана. Упадка духа не наблюдалось — Редферн был суров, холоден и надменен, и комиссару подумалось, что немного хотя бы притворного смирения Энджелу не помешало бы.

Бородач раздвинул что-то вроде ширмы, которая делила трюм на две неравные части. В первой Рагнихотри держал пленных, а во второй — уймищу сундуков, коробов и ящиков. Они терялись во тьме, и Натан даже не взялся их пересчитывать.

— Вы бы дорого дали, герр Редферн, чтобы заглянуть в них, — промурлыкал Рагнихотри, оглаживая сундуки. — Там многое, что изменило бы ваш взгляд на магию. Однако есть кое-что и знакомое вам.

Он открыл шкатулку, стоящую на сундуке, и принялся выкладывать вещи, которые Бреннон узнал. В глаза особенно бросился длинный трехгранник с зеленоватым лезвием и револьвер для пуль против нежити.

— Это все я заполучил в комплекте с одним из консультантов. Экземпляр, к несчастью, сбежал, но любезно оставил мне эти вещицы, которые я тщательно изучил.

— Вор, — сказал Энджел с таким презрением, что Рагнихотри наконец проняло:

— А вы-то никогда не брали чужого! — прошипел он. — Особенно когда присвоили себе все богатства Редфернов, едва те исчезли с лица земли!

Но пироман не снизошел до общения. Он молча уставился хозяину нежити в глаза тяжелым, пронизывающим взором исподлобья, и Бреннону захотелось его пнуть. Неужели даже чувство самосохранения не заставляет хоть на минуту прикинуться сломленной жертвой?! Даже ради Маргарет! Рагнихотри часто заморгал и отвел взгляд.

— Послушайте, — вмешался комиссар, — у вас свои счеты с этим типом, но на что вам я? Я хочу вернуть племянницу, которую он украл, и все!

— Какое трогательное неведение, — ядовито отозвался Рагнихотри. — Вы вполне задушевно болтали, пока сидели одни. Впрочем… вы и впрямь могли не знать… я бы не удивился, — он повернулся к Редферну: — Итак, уважаемый, вы расскажете нам о процессе? У меня теперь есть тот, кого вы к нему готовили, так что мы можем приступить немедленно.

— Че-го? — по слогам спросил Бреннон. Глаза Энджела раскрылись с таким изумлением, что лицо утратило высокомерное выражение. Теперь на нем отражалась только крайняя степень удивления.

— Ну же, не прикидывайтесь! — нетерпеливо вскричал Рагнихотри. — Вы начали подготовку комиссара к процессу мутации, хотя наверняка он этого даже не знал. Иначе с чего бы вам так пристально за ним следить с самого января?

У Бреннона отвисла челюсть. Даже в пьяном бреду ему бы не пришла в голову ТАКАЯ мысль. Да как до этого вообще можно додуматься?!

— А, — медленно сказал Редферн, — наконец я понял: вы идиот.

Губы Рагнихотри сжались, глаза злобно сузились.

— Дядя, — на всякий случай прошептала Пегги, — как ты себя чувствуешь?

Натан чувствовал себя глубоко охреневшим, тем более, что Рагнихотри, очевидно, был твердо уверен в своей правоте, и Редферн не смог бы его разубедить при всем желании. С другой стороны, слава Богу, что хозяин тварей даже не догадывался, чего же на самом деле пироман хотел от Бреннона. И сейчас комиссар был как никогда близок к тому, чтобы согласиться!