ТИК

— Лавеевская фильмография с сатанистского сайта, — снова озвучил Виталь свои распечатки, — числит за ним роль дьявола в фильме Энгера с характерным названием «Invocation of My Demon Brother»… — он, не отрываясь от бумаг, нашарил стакан. — Роль главы сатанистов в некоем ужастике 1975-го «Дождь дьявола»… Снимали кино и про самого ЛаВея, документальное, — пишут, что картина «Сатанис» якобы была признана критикой одним из самых кошмарных фильмов в истории синема… Даже заочно ЛаВей вдохновляет авторов ужастиков. Уже много позже создатели классического «Омена» хотели — согласно легенде — провести съемки в доме ЛаВея и даже соглашались платить большие бабки — правда, главный сатанист так и не разрешил. Где-то с тех пор, с середины 70-х, он вообще делается нелюдим, прекращает публичные шоу, разрабатывает методику превращения людей в вампиров и увлеченно конструирует «искусственных компаньонов человека», некие гибриды между резиновой бабой, манекеном и роботом, долженствующие, по ЛаВею, заменить человечеству сексуальных партнеров. Наблюдатели согласно решают, что дядёк всерьез спятил. Но еще в середине девяностых он успел посвятить в сатанисты Мэрилина Мэнсона. Последний, конечно, давно опопсел, — Виталь отсалютовал нам стаканом, — но в свое время ведь скомпоновал сценический псевдоним из имен двух ключевых для сатанистской мифологии фигур: Чарльза Мэнсона и Мэрилин Монро. Оба они, обрати внимание, имеют отношение к кино.

— Так что куда ни кинь… — Костя допил свой вискарь.

— А Монро тут при чем? — спрашиваю.

— Во! — Виталь снова сунул Косте пустую емкость. — Это одна из самых популярных ихних легенд…

15

Февраль

— Ну неужели вы хотя бы потом не поинтересовались у Смирнова, откуда этот Коля взялся и чего хотел?

— Понимаете, мы тогда выпили… довольно здорово. Сначала его виски, потом Виталь еще выставил… Потом мы с Коляном поехали в центр, по пути еще где-то догонялись, о чем-то говорили — но если честно, я просто ничего не запомнил. На следующий день и дальше у меня дела были, неделю я с Виталем не созванивался… Три дня назад его набрал — телефон не отвечал…

— Может быть, он какой-нибудь сектант был, этот Колян?

— М-м… Черт его знает. Вообще он не проповедовал сатанизм, а интересовался им…

— Но разве станет нормальный человек такими вещами интересоваться?

— Ну что значит нормальный… Видите, в чем дело: большинство цепляется — естественно — за само слово. «Сатанизм»!.. На эту тему больше всего любят рассуждать, во-первых, всяческие ревнители духовности-соборности-православия, борцы с «тяжелым металлом» и американским влиянием… Во-вторых, как раз те, кто сам себя называет сатанистами: на девяносто процентов это экзальтированная молодежь и разнообразные комплексанты, включая сетевых завсегдатаев. Но всегда есть еще и просто психически не совсем адекватные люди — которые по определению легко поддаются на такие провокации… И вот тут, конечно, бывает всякое. Вплоть до суицидов и убийств — местами действительно жутких…

— Колян — он, по-вашему, был из таких? Психически неадекватных?

— Ну, это не мне оценивать… Но он был сильно странный — что да, то да.

Январь

— Помимо персонификации плебейского сексапила, неофициального статуса самой звездной из всех кинозвезд и прочая прочая, за Мэрилин Монро остался еще и титул «сатанинской мадонны XXI века». Любимый апокриф сатанистов гласит, что ЛаВей и Монро познакомились в 1948-м, когда Норма Джин Бейкер уже получила свой знаменитый псевдоним, но снялась еще только в нескольких эпизодах. Говорят — сатанисты, естественно, — они стали любовниками в первый же вечер. Говорят, Мэрилин полностью разделяла увлечение Антона черной магией и оккультизмом, обожала заниматься любовью на кладбище и частенько видела во сне дьявола. Однажды она, плохо водившая машину, сбила священника — и ЛаВей углядел в этом символ… Расстались они задолго до смерти Монро в 1962-м, что не помешало ЛаВею — после ее смерти — произвести Мэрилин в «мадонны». Достоверность всего вышеизложенного, понятно, стремится к нулю, но и оно по-своему симптоматично — все-таки именно Монро, а не кто-нибудь другой…

— Почему, кстати? — спрашиваю.

— «Дитя сумасшедшей матери и неизвестного отца, она появилась перед нами, лишенная прошлого, и мгновенно скрылась в породившей ее тьме…» — процитировал Виталь. — Так, например, писала о Мэрилин официальный биограф ЛаВея и его преемница в деле руководства «Церковью» Бланш Бертон. И в этом, между прочим, есть доля правды. На самом-то деле Монро, вопреки своему развесело-комедийному амплуа, была крайне депрессивной теткой. Мать душевнобольная, детство в приемных семьях, неудачливость во всех браках, комплекс профессиональной нереализованности, нервные срывы, госпитализация в «дурку», алкоголизм, медикаментозная зависимость и непонятная смерть в тридцать шесть лет — не то передозняк, не то суицид, не то вообще убийство…

— А на самом деле?

— Что — на самом деле?

— Ну, ты как думаешь — убили ее?

Виталь переглянулся с Костей, фыркнул: