Тихая моя родина

А верилось в это с трудом до последнего момента. В. А. Елизаров, глава сельской администрации, немало похлопотавший о том, чтобы храм передали верующим, говорил, что, когда отдавал документы, люди и говорили едва ли не шепотом, и в руки боялись бумаги взять. Нам трудно понять, что значит для этих людей возобновление Богослужений в храме, который всю жизнь был у них перед глазами — поруганный и оскверненный. Эти перемены казались уже необратимыми, а сейчас старики словно вернулись в пору своей молодости.

Е. И. Чекмарева, всю жизнь прожившая в деревне Пески, ещё в 70-е рассказывала мне, что в годы самых лютых гонений на Церковь одна тайная монахиня предрекла ей: «Верь, Лизутка, Антоньевская церковь вновь откроется». Тогда в это невозможно было поверить, но Елизавета Ивановна всю жизнь в это верила и ждала. Она умерла за несколько лет до возобновления храма. А другие — дождались. Для людей, которые ездили на Богослужение в Вологду, за 80 километров, прийти на службу в храм в собственной деревне — ни с чем не сравнимый дар.

Сейчас и молодежь посещает храм, хотя, конечно, не составляет большей части прихожан. Бывают и местные ребятишки, одни, без родителей, чего в Вологде вы никогда не увидите.

У старожилов 60 лет хранилась большая икона преподобного Антония и Голгофа, спасённые от рук безбожников во время разорения храма. Теперь икона и Голгофа вернулись домой — в храм. Они тоже ждали и дождались.

Есть в антоньевском храме ещё одна реликвия, да такая, какую вряд ли хоть одной закрытой церкви удалось сохранить. Это огромный, на две с половиной тонны, колокол. Он был отлит в 1870 году в Санкт-Петербурге и подарен храму Российским обществом спасения на воде. ведь преподобный Антоний считается покровителем рек и озёр.

Колокол не только созывал православных на службу. Его мощный бас служил ориентиром для рыбаков в туман и непогоду, нередкие на Кубенском озере. Всего на колокольне было 25 колоколов. большевики в одночасье расправились с меньшими собратьями этого гиганта, и его, разумеется, хотели сбросить, но поняли, что без крови это будет не сделать. Старики на защиту встали, а один из них сказал прямо: «Если сбросите колокол, то лишь со мной».

В конечном итоге решили — пусть служит колокол рыбакам. Лишенный возможности указывать путь к спасению души, он указывал по крайней мере путь к спасению жизни. Этот рукотворный голос давно уже стал частью местной природы.

Однако, увы. Стодвадцатилетний старец не может похвастаться тем, что над ним не каплет — течет в три ручья. Нечем закрыть прохудившийся купол колокольни. Нет денег. Ни копейки.

Сразу, как была открыта антоньевская община, в пяти местах установили урны для пожертвований. Определённую сумму удалось собрать, да и члены общины жертвовали на восстановление храма кто сколько мог. На эти деньги сделали оконные рамы и решетки, электропроводку, отремонтировали печи, закупили круглого леса. Всё в основном заботами церковного старосты К. М. Филимонова.

Заезжие, весьма авторитетные господа, имеющие отношение к реставрации, заверили Константина Михайловича, что на реставрацию храма преподобного Антония выделено 100 тыс. рублей. Да вот только с тех пор ни господ этих, ни денег — помина нет. Пытались концы искать — безрезультатно. «И остались мы среди моря без руля», — горько сетует староста.

Был в Песках один приезжий. Чувствовалось, что тысячная бумажка для него — как для нас рублевая. Попросил у него староста денег на храм — отказал, говорит, неверующий я. Соврал приезжий, верующий он. Только молится не на иконы, а на пачки тысячных купюр.

Такие, как он — слепые, с них спрос невелик. Но и у «зрячих» зрение порою так устроено, что не могут рассмотреть самоцвета, если он размером меньше булыжника. Восстанавливаются храмы и монастыри в больших городах и столицах. А на такие вот — в глубинке, кто внимание обратит? Между тем, на них, на сельских храмах, от века держалась Святая Русь.

Спасо-Каменный монастырь, храм преподобного Антония Великого, монастыри Белозерья — это единое и неделимое Золотое Кольцо Вологодчины, Сегодня антоньевская церковь надеяться может только на то, что и про неё не забудут‚ восстанавливая эти святыни.

***

С тех пор, как я беседовал с жителями Песков в 1993 году о судьбе их храма, много воды утекло. Храм преподобного Антония Великого в основном восстановлен. Но не надо забывать, как это было трудно.

«Откуда, как разлад возник?»

Спасо-Сергиевский храм в деревне Спас-Нурма Грязовецкого района стоит на высоком холме. С паперти видна чуть ли не вся округа: перелески, дорога, речка. Даже верхушки электрических столбов, стежка которых пробегает неподалёку, находятся ниже основания храма. Он словно возвышается над землёй.

Близко могилы — кладбище рядом с храмом. В некоторых оградах над одной могилой крест, а над другой — звезда. Эти люди и жили так же, как упокоились — рядом, но не вместе. И после смерти они разлучены чуждыми друг другу непримиримыми символами.