Тихая музыка за стеной

Татьяна – не актриса, не писательница. Она просто была молодая и веселая, как щенок. Моложе Александра на тридцать лет и в тридцать раз веселее. Незамутненное восприятие жизни. А это важнее всех других талантов.

Александр никогда не проявлял инициативы в отношениях с женщинами. Инициативу всегда брали женщины. Именно так и случилось в последнем случае. Танька оказалась энергичной, азартной и опытной. Она сама устремилась к Александру, сама взяла ослабевшего режиссера за шкирку и сама засунула его в свое новенькое молодое тело.

Александр упирался какое-то время, а потом решил, что Бог дает ему еще один шанс. И он будет дурак, если упустит этот шанс.

– Может, мне жениться? – спросил Александр у Алика Пахомова.

– Хорошее дело – молодое тело, – неопределенно ответил Алик.

– Если не сейчас, то когда?

Этот вопрос был задан не столько Алику, сколько самому себе.

Прошлая жизнь отделилась, как ракетоноситель. Отношения с Леной походили на перекипевший бульон, когда со дна поднимаются бурые пленки и непонятно, что варишь.

Вера – камень к ногам. И на дно. Над тобой толща воды, и нечем дышать. Хочется скинуть груз – и вверх! К воздуху, к свету, к самому началу. Переписать жизнь заново…

Александр решил свою проблему за двадцать четыре часа. Ему хотелось мужского поступка. Он буквально упивался своей решимостью.

Александр вошел к Вере в комнату и сказал:

– Я влюбился.

Вера не подозревала опасности. Легко прокомментировала:

– Ну так это же хорошо. Приятно ходить влюбленным. Совсем другое настроение.

– Я женюсь, – коротко сообщил Александр.

– А я? – не поняла Вера.

– А ты пойдешь к себе в свою квартиру.

– А шкаф?

Вера цеплялась за любую мелочь. Все это было похоже, как если бы она стояла на вершине горы, любовалась закатом (или восходом) и вдруг неожиданно, ни с того ни с сего, ее толкнули в спину, и она полетела в пропасть, пытаясь уцепиться и понимая, что впереди удар – и башка вдребезги.

– А шкаф? – повторила Вера.

Шкаф был неподъемный, и Вера думала, что его нельзя выволочь из дома. А она – приложение к шкафу. Где шкаф – там и Вера.

Александр позвонил Алику Пахомову и дал задание: вывезти из квартиры шкаф.

Был выходной. Алик Пахомов смотрел телевизор. Жена пекла пирожки. Запах ванили плавал по квартире. Это был запах покоя и уюта.

Получив задание, Алик стал собираться.

– Ты куда? – спросила жена.

– Велено вывезти из квартиры шкаф, – ответил Алик.

– Какой шкаф?

– Трехстворчатый, дубовый, полтонны весом.

– Ты второй режиссер или мальчик на побегушках? – обиделась жена.

– А второй режиссер кто по-твоему? Он и есть мальчик на побегушках.

Алик ушел из дома под дождь со снегом. Задача была ясна. Он нанял возле магазина четверых работяг, остановил грузовик и подъехал к дому Александра.

Здоровые парни разбирали и выносили шкаф.

Вере казалось, что это разбирают и выносят ее жизнь. Она даже говорить не могла, хотя могла бы многое сказать. Например, что она двадцать пять лет пахала на эту семью, что в шестьдесят лет женщину не выгоняют, что она любит его, любит…

Но Вера молчала. Она онемела. У нее не было сил произносить слова.

Так случилось, что Вера видела накануне свою соперницу.

Неделю назад в дверь позвонили, Вера открыла. На пороге стояли две бабы. Одна – в возрасте, другая – помоложе.

Они сказали, что пришли из газовой службы, хотят проверить работу газовой плиты. Нет ли утечки газа.

Вера их впустила.

Парочка твердой поступью зашагала в кухню, оттуда прошлась по всем комнатам, потрогала батарею. И быстро ушла. Никаких тебе квитанций, никаких документов.

Через неделю выяснилось, что газовщица помоложе – это и есть предмет любви Александра.

Находчивая и без комплексов, Танька Дабижа сама придумала этот спектакль с газом. Захотела заранее посмотреть жилищные условия. А чего ждать?

Жилищные условия ей понравились: четырехкомнатная квартира в центре. У Татьяны была своя однушка в Бибиреве. Туда они отправят сына Александра, очкарика и архивариуса. Пусть живет самостоятельно. Вера уйдет к себе. А Татьяна переедет в центр. Все сложилось.

У Татьяны будет знаменитый муж, интересное общение и положение в обществе. Это тебе не медсестра с капельницей.

Вера – уже старая, с точки зрения Татьяны. В шестьдесят лет – что надо человеку?

С высоты своего возраста или, наоборот, с низины своего возраста, шестьдесят лет – это где-то совсем далеко, неразличимо и необязательно.

Шкаф был вынесен. Вещи из шкафа сложили в отдельный узел. Узел получился большой, как будто завернули перину. За двадцать лет накопилось много барахла.

Узел тоже стащили в грузовик. Сумку с деньгами и документами Вера взяла в руку.

Настала минута прощания.

Вера вошла в кухню.

Алексей Иванович ел лапшу. Он любил молочную лапшу.

Александр ничего не ел. Смотрел в стол, набычившись. Ему была неприятна эта процедура прощания. Может быть, ему было стыдно перед Верой, все-таки двадцать пять лет вместе.