Тихая музыка за стеной (сборник)

Ариадна вышла из проходной. Увидела Леонарда. Решила, что у нее галлюцинации. Откуда ему здесь взяться? Наверное, просто мужик, похожий на Леона. Но мужик подошел. Это он. Его запах, слегка апельсиновый. Галлюцинации не пахнут.

– Это ты? – на всякий случай спросила Ариадна.

– Это я, – подтвердил Леон.

Поехали в «Арагви». А куда же еще?

Все обсудили без лишних слов.

– Я без тебя не могу. И не буду, – просто сказал Леон. – Я решил развестись с женой.

Ариадна обежала глазами любимое лицо. Он устал, оброс, вылезла щетина. Как партизан, который пробирался через территорию врага и наконец вышел.

– Тебя погонят с работы, – сказала Ада. – У вас разводы не поощряются.

– У кого «у вас»?

– У шпионов.

Леон молчал. Не опровергал и не соглашался. Потом сказал:

– Как будет, так и будет. Я готов сменить профессию.

– Тебе не дадут работать. Нигде.

– Как будет, так и будет…

Ариадна не могла поверить: неужели всё это: его лицо, руки, его тепло и его дыхание – все это может стать ЕЕ. Надвигалась перемена участи. Однако всякая перемена несет в себе нечеловеческие усилия и полный разгром.

Все оказалось не так страшно.

Профессию менять не пришлось. Леонард оказался ценный кадр, такими не бросаются. Начальство попробовало отговаривать, стращать, но Леон не пугался, стоял на своем. В результате решили не применять санкций, все оставить как есть. Сделать вид, что не заметили. Была одна жена, стала другая. На анкете не особенно отражается. Да и времена – не сталинские. Помягче стали времена, что там и говорить…

С начальством обошлось. А вот с семьей оказалось труднее, чем он думал.

Он долго скрывал от Зои свое землетрясение, но шила в мешке не утаишь. Зое доложили. Она немедленно вернулась в Москву.

– Это правда? – спокойно спросила Зоя.

– Правда.

– Что ты решил?

– Развестись. Я ухожу.

– Володе скажешь сам, – постановила Зоя. – Иди и скажи.

Леонард медлил. Ноги налились тяжестью, как у каменного гостя. Зоя взяла его за руку и втащила в комнату сына.

– Говори! – приказала Зоя.

Десятилетний Володя сел на кровати. Устремил на отца свои круглые, такие любимые глаза.

– Володя… Я ухожу от вас, но я вас не бросаю…

– Куда? – не понял Володя.

– Папа полюбил другую женщину и другого мальчика, – объяснила Зоя.

– Это правда? – удивился Володя.

– Нет. Неправда. Я люблю только тебя.

– Тогда почему ты уходишь? – Володя смотрел на отца.

– Из-за внутрисемейных отношений.

– А что это такое?

Володя смотрел и ждал. Он был еще маленький, чтобы понять. И только чувствовал, что в воздухе растворилось что-то ужасное. Хотелось закричать.

Леонард не мог больше смотреть в глаза сына. Он как будто заглянул в свое предательство.

Повернулся и вышел из комнаты. Еще никогда ему не было так тяжело.

На другой день к Зое прибежала соседка со скандалом. Оказывается, Володя подбивал ее сына Вадика к игре на риск: перебегать дорогу перед носом проезжающих машин. И они перебегали почти под колесами грузовиков и легковушек.

Зоя вошла к мужу и сказала:

– Вот чего ты добился. Мальчик хочет покончить с собой.

Леонард обмер и пошел к сыну.

– Зачем ты это делаешь? – спросил он.

– Я хотел доказать.

– Что доказать?

– Что мне ничего не страшно.

– И смерть?

– В том числе.

– А кому доказать? Мне?

– В том числе.

– Не делай так больше. Я тебя прошу.

– А тебе какая разница? Ты же уходишь.

– Нет. Я никуда не ухожу.

Леонард решил остаться в семье. Жертвовать сыном он не мог.

Ариадна тем временем объяснилась с Осей.

Ося держался стойко, скрывал уязвленное самолюбие. Посоветовавшись со своим папашей, решили поделить имущество на три части. Две трети Ариадне, поскольку у нее ребенок, а треть себе.

Ося оставил Ариадне квартиру, но мебель забрал. Мебель была антикварная, из карельской березы с бронзой. Осин папаша разбирался – во что надо вкладывать деньги.

Ариадна осталась в голых стенах, но с крышей над головой. Первое время ели на подоконниках, подстелив газетку. Спали на полу, на матрасах.

Леонард медлил. Не шел в новую жизнь с газеткой на подоконнике. Дело, конечно, не в газетке, а в близких людях.

Раньше ему казалось, что все будет проще: и сын при нем, и любимая женщина. Но нет… Случилось буквально землетрясение, земля обетованная раскололась до ядра. Сын ходил подавленный. Зоя каждый вечер уходила в ванную плакать, пускала воду, чтобы не слышно было рыданий.

Леонард похудел, осунулся. Не знал, что делать. Уйти он не мог. И оставаться тоже не мог. Он обещал Ариадне. И Ариадна уже сделала первый шаг. Приходили мысли: разбиться на машине, чтобы ни туда ни сюда.

Ада ничего не могла понять.

Леонард обещал переехать в пятницу, но исчез. Его не было ни в пятницу, ни в субботу, ни в воскресенье.

– Ты был на даче? – догадалась Ариадна.

– Я был на дипломатическом приеме, – выкручивался Леон.

Ариадна вдруг поняла, что ее постигнет та же участь, что многих ее подруг. Мужики тянут резину до тех пор, пока это возможно. А потом, когда резина рвется, – исчезают с горизонта. Вязнут в своей семье. Время работает против любовниц. Мужчины не любят терять свою привычную жизнь. У них образуются рефлексы – условные и безусловные. Ломать их – невыносимо.