Тихая вода

После кофе Нора и Эва решили уединиться. На противоположном берегу были совершенно плоские камни, отшлифованные ветром до гладкости кожи младенца и теплые от солнца.

Нора и Эва решили прилечь. Это было красивое место. Вдали виднелась башня на Коршё, белели паруса. В ярко-синем небе мелькали и тут же растворялись крохотные белые облачка. Они походили на прозрачные клочки ваты. Чайка с криком метнулась к воде за добычей.

— Как твои дела? — спросила Эва, за последние несколько лет ставшая Норе самой близкой подругой.

Нора встречалась с ней почти каждый день, потому что Фабиан и Симон вместе учились в школе плавания. Эва была одной из тех немногих женщин, которых действительно заботят проблемы подруг и которые при этом всегда остаются в хорошем настроении.

Нора встретила озабоченный взгляд Эвы. Она знала, что с утра выглядит подавленной.

— Это была тяжелая неделя, ведь так? — тихо спросила она в ответ.

— Надеюсь, вчерашний вечер удался?

Нора поморщилась.

— Не совсем. Мы крепко повздорили, когда речь зашла о той работе… помнишь, я тебе рассказывала?

— Не хочешь поговорить об этом подробней?

Эва ободряюще похлопала подругу по плечу.

Нора подтянула колени к подбородку и обхватила руками. Она ответила не сразу:

— Хенрик не понимает, что мне и в самом деле интересно это предложение в Мальмё. Он даже не пытался меня выслушать. Он не хочет никуда переезжать из Стокгольма, считает, что нам и здесь хорошо.

Нора взяла маленький камешек и бросила по касательной к поверхности воды. Камешек подпрыгнул три раза, прежде чем утонуть. Нора взяла еще один, самый плоский, и попробовала с ним — четыре подпрыгивания. Свой персональный рекорд — семь подпрыгиваний — она побила пятнадцать, а то и все двадцать лет назад.

— Всерьез воспринимается только его работа.

— Но что не устраивает тебя сейчас? Разве вам плохо?

— Дело не в этом, — ответила Нора. — Конечно, нам хорошо, но он мог бы по крайней мере выслушать, прежде чем отвергать мою идею в целом. Как бы все выглядело, если бы речь шла о нем, а не обо мне, как ты думаешь? Если бы это он, к примеру, получил приглашение из Сальгренской больницы в Гётеборге?

Обозленная, Нора бросила еще один камешек, который потонул сразу.

— Как представлю себе Рагнара… мой начальник просто идиот, — прошипела Нора и раздраженно пригладила волосы. — И я буду идиоткой, если не перееду в Мальмё, тем более, когда банк предлагает такие условия…

Эва снова похлопала ее по спине. Потом поправила красный бантик купальника на плече и легла животом на теплый камень.

— Это ведь была не самая простая неделя, и у тебя тоже. Что там с расследованием? От Томаса что-нибудь слышно?

Нора покачала головой:

— Мы с ним не разговаривали, только обменивались СМС. Он так занят. Написал, что собирается на Харё. Выспаться хочет, я так думаю. Когда мы виделись в последний раз, выглядел ужасно. Лицо почти зеленое.

— Думаю, нам с ним есть о чем поговорить.

Нора оглянулась на Эву и наморщила лоб, в задумчивости посасывая большой палец.

— Что ты имеешь в виду?

— В прошлое воскресенье у нас были гости из города, и мама того семейства, Малин, звонила мне вчера вечером поблагодарить за прекрасный выходной.

Эва замолчала, как будто в чем-то сомневалась, и продолжила:

— Малин почти уверена, что возвращалась в Стокгольм на одном пароме с Юнни Альмхультом, их разделяло всего несколько сидений.

Нора села и повернула голову, чтобы лучше видеть лицо подруги в солнечном свете.

— Ты уверена?

— Она говорит, что запомнила его из-за запаха. Якобы от него за версту несло старым пьяницей. Они ведь сидели в какой-нибудь паре метров друг от друга. Старшая дочь Малин еще спросила, почему от дяди так плохо пахнет? Ты же знаешь, дети это могут…

— Продолжай.

Нора приготовилась слушать.

— Собственно, это все. Они сошли на берег, и Малин забыла о нем, а потом увидела фотографию в газете. Тогда и вспомнила, что сидела рядом с этим мужчиной на пароме.

Эва замолчала и обеспокоенно посмотрела на Нору.

— Она уже звонила в полицию?

— Не думаю, она бы мне сказала. Считаешь, ей нужно поговорить с Томасом?

— Непременно, — ответила Нора. — Передай ей это обязательно. Томас сказал, что любое свидетельство важно. Они пытаются выяснить, где находился Юнни накануне смерти. Твоя Малин случайно не видела, куда он направился с парома?

— Не знаю, — ответила Эва. — Об этом я спросить не догадалась.

Нора резко встала:

— Пойдем, пора возвращаться. Нам нужно позвонить Томасу.

Глава 43

Понедельник, четвертая неделя

Оставив семью на острове, Маргит вернулась в Стокгольм и теперь в отвратительном настроении читала документы за своим письменным столом. Надежды на идиллический отпуск в кругу семьи рухнули окончательно. И то, что обе ее дочери-подростки быстро нашли себе бойфрендов и ничего не имели против избавления от недремлющего материнского ока, нисколько не выправляло ситуации.