Тихая Война

— Ты скоро встанешь на ноги. Тебе хирургическим путем сломали нос, изменили форму скул и челюсти. Ничего особенного. Немного пластической хирургии — рутинная работа. Отныне ты больше не зовешься Номером Восемь, Номер Восемь. Теперь ты — Кен Шинтаро. Тебе ясно?

— Так точно, сэр. Я — Кен Шинтаро.

— Это твоя легенда, — пояснил полковник Аррес. — Кен Шинтаро из Радужного Моста, что на Каллисто. На последней стадии обучения ты узнаешь про него всё. Научишься жить, как он. Но, куда важнее, тебя обучат всему, что потребуется для выполнения работы, которую мы тебе поручим. Твое дело, твоя миссия вот что определяет тебя. Никогда не забывай об этом, хорошо?

— Так точно, сэр.

На мгновение Дейв-8 задумался, как выглядит его новое лицо. Хотя это не имело значения. Важно было лишь то, что все обнаруженные отцом Соломоном недостатки отныне спрятаны под маской, которую они для него создали.

— Знаю, ты нас не подведешь, — подытожил полковник Аррес.

Аррес поднялся и сказал Дейву, что придется потрудиться, прежде чем Дейв окажется готов, а пока он должен отдыхать и приходить в себя. Уже у самых дверей полковник остановился и добавил:

— Думаю, ты хочешь узнать, куда направишься.

— Я Кен Шинтаро из Радужного Моста, Каллисто.

— Все верно. Но полетишь ты в Париж. Париж на Дионе.

2

Инженеры, готовившие два однопилотника к полету, разразились шквалом аплодисментов, когда в ангар в сопровождении толпы медиков и офицеров, проводивших инструктаж, вошли пилоты — мужчина и женщина, одетые в облегающие противоперегрузочные костюмы. Один за другим прозвучали гимны Великой Бразилии и Европейского союза — все, как могли в отсутствие гравитации, встали по стойке смирно. В аватаре появилось лицо президента Великой Бразилии, который обратился к ним с заранее записанной речью — в ней говорилось о великих открытиях, об ищущем неукротимом духе человека. Командующий Габриель Вадува в присутствии всех участников операции «Глубокое зондирование» пожал пилотам руки, а инженеры и техники снова зааплодировали, раздались возгласы, боевые кличи, кто–то засвистел. Пусть их реакция была постановочной — всё для выпусков новостей, — энтузиазм они испытывали подлинный. Затем сотрудник службы безопасности объявил, что камеры выключены, и инженеры возобновили свою работу, а медики и техники сгрудились вокруг пилотов, чтобы провести последнюю предполетную проверку.

Гладкие, черные, подобные кинжалам однопилотнпки J-2 лежали друг за другом в пусковой люльке. Вокруг них, словно муравьи, чистящие свои крылья перед полетом, роились инженеры — они мониторили и вносили корректировки, загружали в отсеки вооружения комплекты для тайной операции. Двигатели однопилотников были включены — корабли вибрировали, наполняли холодный воздух запахом озона и исполняли собственную песню. Кэш Бейкер мог слышать, как в его голове, подобно ангельскому хору, звучит знакомая мелодия его звездолета. Сложная гармония, разрешавшаяся в ноту чуть выше ми бемоль, сплеталась из звуков, издаваемых сервомоторами, маховиками, турбинами и мощными токами в суперпроводящих магнитах тороидальной камеры.

Кэш замер в специальной раме, широко расставив ноги и вытянув руки, пока техник проверял его противоперегрузочный костюм на наличие микроскопических изъянов, которые могли привести к образованию пролежней и гематом. Костюм был соткан из сотен фуллереновых нитей с разными примесями. Почти живой, саморегулирующийся, он облегал Кэша от пяток до бритой макушки, словно вторая кожа, и только лицо пилота оставалось открытым. Наконец техник закончил осмотр, надел на Кэша маску и дал отмашку — рамка поднялась и, вращаясь вокруг длинной оси, направилась к ячейке системы жизнеобеспечения — щели позади выдвинутых отсеков для оборудования, которая оказалась уже могилы. Кэш бросил взгляд на второго пилота — Вера Флэмильон Джексон зависла над своим кораблем в раме. И тут включилось соединение, отчего Кэш на мгновение отключился, а когда он пришел в себя, то с радостью ощутил, как система корабля подсоединяется к его синапсам, а перед глазами на фоне переполненного суетящегося ангара возникло меню управления однопилотником.

— Ну же! — воскликнул он. — Давайте уже полетаем!

— Готова по твоей команде, — отреагировала Вера Джексон.

Связь оборвалась, когда медики принялись тестировать, насколько надежно соединение между интерфейсом корабля и нервной системой пилота, не происходит ли задержка или потеря сигнала. Проверка зрения, слуха, проприоцептивной системы — стандартные процедуры, уже хорошо знакомые Кэшу. Наконец резюмировали, что он готов к полету.