Тихая Война

Почему Кристин Куоррик не заметила clock–мутантов и вироидных генов? В голову закралась жуткая мысль, что Кристин могла знать о них еще до прибытия. Могла быть частью заговора. Или она просто поленилась. Или у нее оказалось полно другой работы… А еще Лорис могла все выдумать — и тогда даже искать ничего не придется. Стоило начать размышлять — и на ум приходило множество вариантов. Нужно придерживаться фактов. Секвенировать геном диатомовой водоросли. Отыскать добавленные гены. Найти Урсулу. А далее действовать по ситуации.

Никто не остановил Мэси, когда она пересаживатась в другой трамвай на обратном пути в биом и даже когда она вышла на станции на центральном острове. Стояла глубокая ночь. Все панели тента были поляризованы и казались абсолютно черными, фонари неярко горели, напоминая тусклые звезды. По краям озера огни светили над собственными размытыми отражениями. Слабый нимб окружал остов наполовину возведенного острова внутри дамбы и отбрасывал на скошенную крышу тента гигантские тени строительных роботов.

Когда Мэси покинула станцию, за ней увязался беспилотник. Она сурово уставилась на него, давая понять тому, кто им управлял, будь то Спеллер Твен, Лорис или просто какой–то любитель поглазеть: ей известно, что за ней следят. Она двинулась вперед, приняв решение больше не оглядываться. Однако ощущение, что кто–то целится ей между лопаток, ее не покинуло.

Она поспешила по тропинке через лес на вершине холма к центру острова. Только она ступила на узкий мост, соединяющий остров с окружной дорогой, как весь свет погас. Крохотные лампочки, что отмечали пешеходную зону на мосту, фонари, паутина лампочек, опоясавшая остров, огни у входа на станцию и в жилых помещениях — всё. Теперь свет горел лишь на рабочей площадке.

Мэси вздрогнула, когда что–то мягко плюхнулось в воду под мостом. Она вытащила спексы и набрала код для улучшенной видимости — на черной глади воды, словно толстая сигара, перекатывалось тело беспилотника, вполне возможно, того самого, что преследовал ее… Внутри рвотными позывами зарождалось нехорошее предчувствие. Стоя посреди моста, Мэси ощущала себя одинокой мишенью. Она промчалась к дальней оконечности моста, потом по окружной дороге и прямиком в парковую зону, огромными прыжками покрывая расстояние в светящейся темноте. Приходилось петлять, чтобы не врезаться в цветущие кусты или большие камни. Когда в попытке затормозить Мэси кубарем полетела в заросли олеандра, то чуть не рассмеялась. Запыхавшись, она наконец остановилась среди острых веток и листьев. Вокруг нее оседал вихрь маслянистых лепестков.

Какое–то время она лежала и смотрела на черную крышу купола, вслушиваясь едва ли не до боли в ушах. Скрип и мерные удары роботов, занятых стройкой в освещенной чаше дамбы, затихающие вдали реактивные моторы лодок, голоса уплывающих на них людей, выкрики: «Что случилось?» Когда Мэси уверилась, что никто ее не преследует, она поднялась и направилась через парк, двигаясь параллельно окружной дороге. Оказавшись в гигантской тени от опоры тента, Мэси замедлила шаг. Медленно она подошла к первому биореактору на площадке и положила руку на его теплый бок — насосы ободряюще урчали. Включилось резервное питание — можно было не волноваться: массового вымирания ее драгоценных культур сегодня не произойдет. Мэси прошла мимо цистерн и остановилась.

На пятачке травы перед входом в лабораторию что–то лежало. Тело. Тело Урсулы Фрей.

Женщина распласталась на спине. Одна рука расслабленно откинута в сторону, словно Урсула пыталась до чего–то дотянуться. Голова повернута. Урсула не пошевелилась, когда Мэси подползла поближе и тихонько позвала ее по имени. Из носа и по левой щеке Урсулы текла кровь. Веки подняты, глаза закатились. Мэси прижала два пальца к шее, чуть ниже уха, но пульс прощупать не удалось. Девушку охватил парализующий страх, когда она поняла: Лорис была права все это время. Мэси подставили. Она резко вскочила на ноги, да так, что на мгновение даже зависла в воздухе, а когда приземлилась, повсюду зажглись огни и стало светло как днем.