Тихая война (ЛП)

Хассан отшатнулся. Мысль о том, что что-то может выжить в том незримом светопреставлении, сама идея этого, казалась невозможной. Его воображение пасовало, это не умещалось в голове.

(Сигиллит):Тебе никогда не придётся пройти через эти двери, Халид. Я показываю их лишь для того, чтобы ты понял.

Через какое-то время он отвернулся и пошёл прочь. Хассан следовал за ним по пятам.

(Сигиллит):Пока что я тоже остаюсь на этой стороне, предпринимая всё, что должно быть предпринято для сохранения наследия нашей расы. Но придёт время, и мне придётся отложить эти вещи в сторону и совершить выбор. Когда этот момент наступит, моё дело подхватят другие. [вздыхает]Итак… Позволь рассказать, зачем я в действительности призвал тебя в это место.

Сигиллит посмотрел на Хассана. Его взгляд был едва ли не мучительным в своей пронзительности.

(Сигиллит): Наряду с камнями я собираю людей. Я собираю чистые души, способные восстановить то, что непременно будет утеряно. Некоторые из них воины, другие — мастера по части псионических возможностей, иные же… просто смертные. Они все будут нужны. Им предстоит стать моими Избранными, сердцем грядущих великих дел. Я нуждаюсь в адептах Хранилища, в последователях, которые защитят сокровища, когда этого не смогу сделать я. Мне требуются люди, которые сберегут пламень Просвещения и сдержат натиск зла. Извечная цепь не должна прерваться! Даже если так будет с моей жизнью!

Сигиллит остановился.

(Сигиллит):Ты присоединишься ко мне, Халид? Вступишь в это братство?

Когда вопрос был задан, Хассан удивился сам себе. Он не колебался. Внезапно пришло ощущение правильности, словно этот вопрос дожидался его всю его жизнь.

(Халид):Это мой долг. Я сделаю всё, что вы скомандуете.

(Сигиллит):Это не приказ, капитан. Приказы — это для воителей и примархов, я же просто создаю возможности. Но я рад.

Малкадор двинулся было прочь, но Хассан остался стоять на месте.

(Халид):Прошу прощения…

Хассан оглянулся через плечо на сотрясающиеся золотые двери.

(Халид): … вы сказали, что вам придётся совершить выбор. Позвольте… Могу я спросить…

(Сигиллит):Каков он?

Сигиллит улыбнулся, но изгиб его губ был горьким, словно он размышлял над целой жизнью напрасных надежд.

(Сигиллит):У всех нас свои страхи, Халид.

И тогда, поглядев на старческое лицо этого человека, Хассан в первый раз не ощутил ни излучаемой им гигантской мощи, ни груза сокровенной мудрости. Он видел уязвимость. Он видел ужас.

(Сигиллит, вздыхая):Но ничего не предрешено. По-прежнему остаётся надежда. Надежда остаётся всегда.

Затем он двинулся прочь, вышагивая обратно в катакомбы, клацая о камень концом своего посоха. Хассан следил за тем, как он уходит — Регент Терры, повелитель бессчётных миллиардов Империума и карающая длань Императора. И в этот миг, по крайней мере для него, Сигиллит не был похож ни одну из этих персон. В этот миг Халид Хассан, ранее член Четвёртого Тайного Подразделения, ныне же — Избранный Малкадора, видел в нём всего лишь старика, измотанного целой вечностью служения, который ковыляя уходил во тьму. Хассан ощутил мимолётный укол жалости, затем он встряхнулся и поспешил вслед за Сигиллитом. Он не оглядывался назад, на запечатанные врата в ад, а держал курс наверх, к золочёным террасам Дворца Императора. Там, наверху, получится забыть рваный визг ужасной битвы, что свирепствовала в недрах. Там, наверху, по-прежнему будет светить солнце — по крайней мере, ещё какое-то время.

Грэм Макнилл ОХОТА НА ВОЛКА

Йасу Нагасена стоял у окна квадратной башни на северо-восточном краю горного поместья, а холодный ветер дул ему в лицо. Построенный на склоне горы Хол Оел особняк уже пять десятилетий был его домом, и воспоминания кружились вокруг охотника, словно беспокойные призраки. В башне стенали скорбные ветра из далёких уголков мира, каждым порывом принося рокочущий гул голосов миллиардов переселенцев и страх целой планеты. Горы словно столпились на этом континенте и плечом к плечу подобно упрямым великанам тянулись к небу. Лучи солнца озаряли их золотым приливом, сверкая на открытых склонах и полевых шпатах. Горы прощались с Йасу, позволяя ему в последний раз взглянуть на своё величие. Из этого окна открывался вид на корону мира — Дворец. Из этого окна он смотрел на триумфальные процессии и возведение укреплений. А вокруг стен раскинулся Город Просителей — когда-то место паломничества, а теперь трущобы, забитые людьми, тщетно пытающимися найти защиту.

Высоко в небе проносились самолёты.

Нагасена отвернулся. Император изменял галактику, но дворец изменял Рогал Дорн. Когда-то он был прекрасен, но теперь красота исчезла, мастерство инженера стало важнее видения архитектора.

— Нет, лорд Дорн, в таком единстве нет гармонии…

Он мало говорил со времён охоты на сбежавших астартес Воинства Крестоносцев, ведь охотой она была лишь в начале, а кончилась санкционированным убийством.