Тихие гости

Все-таки та продавщица, похоже, не бросила нас на произвол судьбы. Может, и не совсем сумасшедшая.

Но что-то непонятное цепляло меня, ныло, настораживало, только я не могла понять, как давно это ощущение появилось: до или после водителя?

По привычке мы с Лерой посмотрели на Соню, как па самую разумную из пас. Она, нахмурившись, окинула недоверчивым взглядом старый, еще советский автомобиль, потом всмотрелась в мужчину за рулем.

Это был молодой парень внешности непримечательной. Даже когда он сидел, было заметно, какой он низкорослый. Мне показалось, что втроем мы с ним, если что, справимся. К тому же я не слышала, чтобы здесь водились маньяки. Летом точно. А уж зимой откуда им взяться? Правда, про мертвяков в деревне я раньше тоже не слышала.

Соня, уже совсем пришедшая в себя, похоже, пришла к тому же выводу, поэтому первой открыла дверцу:

— Да, пожалуйста.

Мы вместе с сумками забрались на заднее сиденье колымаги. Тут уж выбирать не приходилось.

— У вас такая шапка интересная, — вдруг подала голос упорно до этого молчавшая Лера.

Водитель обернулся к ней и заулыбался. Только сейчас я заметила, что все зубы у парня железные. То есть оскал был точно весь в коронках, будто фольгой обернута челюсть. Даже странно такое наблюдать в двадцать первом веке. Я пихнула Соньку в бок, но она никак не отреагировала. Словно зачарованная смотрела на шапку шофера и с шумом вдыхала воздух, как будто бы его начало не хватать. Я тоже наконец посмотрела.

Шлем не шлем, колпак не колпак, острая шапка сидела на макушке парня будто приклеенная, попирая все законы тяготения.

Знакомая такая шапка. Красная.

Как у тех людей на поле. И как у мальчишек у колодца, судя по всему. И как у тех парней, которые пытались ворваться к нам в дом...

— У моего друга такая же! — кивнул водила за окно машины, и мы с ужасом увидели, как рядом с автомобилем, не снижающим скорости, бежит какой-то человек в островерхой шапке. Невысокий, коренастый. Бежит, размахивая руками, и тоже скалится железнозубой улыбочкой. И хотя он вовсе не курит, изо рта рвутся клубы грязно-серого дыма. И с другой стороны машины тоже неизвестно откуда появился парень, то ли близнец, то ли отражение этих двух.

Страшно было оборачиваться: вдруг сзади еще клоны в шапках?

Эти, снаружи, двигались как-то дергано, странно, мельтешили по дороге, как будто не могли бежать прямо, словно постоянно огибали какие-то препятствия, перепрыгивали через кочки или ямы. Это могло бы показаться смешным, если бы не выглядело так жутко. И только сейчас до меня дошло: мешанина несочетаемых цветов в одежде, будто связанный из обрывков ненужных тряпок половичок, — вот что цепляло меня, а я, как дура, как слепая, ничего не разглядела у себя под носом...

Я видела, как Лера судорожно роется в кармане, явно пытаясь на ощупь набрать номер на телефоне. Мой-то давно был у меня в руке, но ни один номер не отвечал — связи не было вообще, даже самой плохонькой.

— Ха! — гаркнул водитель уже совсем не сипло.

Именно в этот момент экран телефона окончательно погас.

— Как, как мы могли так попасть? — напряженно забормотала Лера. — С чего решили, что надо садиться? Это все вы, вы!

— Да блин! Господи, за что?! — неожиданно и отчаянно, сквозь слезы, задыхаясь, закричала Сонька.

Острая шапка даже не обернулся.

И вдруг так явственно, словно через наушники, в голове у меня прозвучал голос дяди Гены. Или кто это был? Не важно! Отчетливо, внятно:

— Вы, этого, девки, ежели что не так, ежели случилось что, первые слова-то запоминайте. Что первым-mo скажут.

Да, точно, именно так. Запоминать первые слова.

Перед глазами услужливо всплыла сцена: Сонька вздрагивает и бросает в топку тетрадные листки. Огонь пожирает буквы, бумага ежится. Чернеют, превращаясь в пепел, написанные торопливым почерком строчки:

Что сказано самым первым, то повторить.

С чего начал, то и вернул обратно.

Почему я это запомнила? Почему я об этом вспомнила?

Первые слова... Он сказал, как тот водитель автобуса в самом начале. Как вообще возможно такое быстро вспомнить? Однако почему-то удалось очень быстро. И, глупо повысив голос, будто это могло как- то помочь, я процитировала:

— Это вам, что ли, до города.

Чьи? Чьи первые слова? Все было быстро, как-то лихорадочно. Пожалуйста, пожалуйста, вспоминай! Кто из нас что ответил?

Не я. Соня!

Да, пожалуйста.

Она так и сказала:

— Да, пожалуйста!

— Ты с ума сошла? — взвизгнула Соня. — Что за «Да, пожалуйста»?!

И тут меня ударили по голове. Наверное.

Что-то горячее и тяжелое словно со всех сторон сдавило голову, так что я на мгновение потеряла ориентацию. Провалилась в темную душную яму. Будто запуталась в толстом одеяле во время болезни, с высокой температурой, когда одновременно очень жарко и страшно холодно. Когда очень страшно.

Вот и все…

– Але! Але!

– Я вас слушаю.