Тихие Клятвы (ЛП)

Я была в затруднительном положении. Я знала это. Он знал это. Я понятия не имела, что мне делать. К счастью, мой отец продолжал свой самовлюбленный балаган, давая мне драгоценные секунды на размышления.

— Я ожидал этого от нее, Санте. Она упрямая, как ее мать. А ты? Я думал о тебе лучше. — Он пожал плечами, словно обсуждая выбор вин в ресторане. — Вы оба мне не нужны, так что, полагаю, это не большая потеря.

Прежде чем отец успел сделать или сказать что-то еще, Санте набросился на Умберто. Он был хорошего роста для своего возраста, но не мог сравниться со зрелым мужчиной. В ходе борьбы пистолет выстрелил, застав меня врасплох. Это было так чертовски громко, что я рефлекторно прижала руки к ушам, а пистолет так и остался зажатым в правом кулаке.

Отвлечение дало отцу шанс схватить меня и приставить пистолет к моему виску. — Прекрати сейчас же, мать твою, — шипел отец на Санте, а затем крепко сжал руку на моем горле. — И ты, брось эту гребаную пушку. — В его голосе звучала злоба.

За несколько ударов сердца мы перешли от противостояния к полному провалу.

Умберто снова направил пистолет на голову Санте, но на этот раз Фаусто Манчини было уже не до смеха. В его сверкающих глазах плескалось бешеное безумие.

Я сделала то, что он приказал, вздрогнув от звука, с которым мой пистолет упал на бетон.

— Ты все портишь. Прямо как твоя чертова мать. Я был в нескольких днях от того, чтобы завладеть всей семьей Моретти, когда ей пришлось попытаться стать героем. — Он тряхнул меня за шею, сильнее прижимая пистолет к моей голове. — На этот раз, однако, я не потерплю неудачу. Я в этом убедился.

— Опусти пистолет и отпусти ее. — Новый голос вступил в спор, и я узнала этот звук холодного безразличия.

Кейр и еще несколько человек вышли из ниоткуда с пистолетами наготове. Мое сердце колотилось так яростно, что удары отдавались эхом в пальцах рук и ног. С каждой секундой наше положение ухудшалось. Я была в ужасе, что нас ждет кровавая бойня.

Мой отец безудержно смеялся. — Ты думаешь, что сможешь одолеть меня? Я занимаюсь этим дольше, чем ты живешь.

Албанцы. Он черпал свою уверенность в том, что подстраховался, привлекая наемников, а наши ребята ни о чем не догадывались.

Я с мольбой посмотрела на Кейра, отчаянно желая как-то предупредить его.

Слова прижимались к моим губам, требуя вырваться наружу, но пистолет у моего виска фактически заставил меня замолчать.

Как будто судьба знала, что есть только один способ усугубить ситуацию, Ренцо Донати и Коннер появились в нашем круге уничтожения.

Глаза Коннера были безжалостно черными, каждая унция синего цвета затмевала его гнев. — Отпусти ее, Фаусто, или это плохо для тебя закончится.

Мой отец оттащил нас от них. — Вы все жалкие. Думаете, я пришел сюда один? — громко прошипел он сквозь зубы, вызывая еще одно скопление вооруженных людей, которые появились из-за машин и, казалось, из ниоткуда.

Албанцы были здесь, и они полностью окружили нас.

ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ

Как это произошло? Как могли Байрны и Донатисы стать жертвами этого человека?

Отчаяние крепко сжимало мою грудную клетку, мои глаза метались от одного убийственного лица к другому, пока беззлобная усмешка не вернула мое внимание к Коннеру.

— Знаешь, я должен отдать тебе должное. Нанять албанцев, когда ты знал, что мы уже враждуем с ними, было умным ходом. Ты мог организовать убийство своей дочери так, чтобы никто не догадался. Ты беспокоился, когда она начала говорить, что она выдаст твои секреты, и ты был прав. Если бы ты добился успеха, ты бы потерял власть, которую принес бы союз, но твои секреты были бы в безопасности.

У меня в ушах звенело от шока. Те люди, которые преследовали нас в машине — их послали убить меня? Я предполагала, что они охотились за Коннером, но в этом и был весь смысл. Моя смерть должна была выглядеть как побочный ущерб в войне между ирландцами и албанцами, удобный способ связать концы с концами.

Пока я размышляла над его разоблачением, Коннер продолжал. — Дело в том, что ты не рассчитывал, что я захвачу одного из тех, кого ты нанял. — Коннер медленно шагнул вперед, скрестив руки на груди. — Я нашел человека, который сбежал с места преступления, и узнал о твоем участии.

Глаза Коннера метнулись в сторону. Я проследила за его взглядом до Санте, лицо которого исказилось от отвращения.

— Пришло время открыть глаза, — призвал Коннер моего брата. — Твой отец — не тот человек, каким он хочет казаться.

— Не слушай этого лживого ублюдка, — прошипел отец. — Они скажут тебе что угодно, чтобы настроить тебя против меня. Посмотри, что они уже сделали с твоей сестрой. — В страхе отец пытался склонить Санте на свою сторону.

Мой брат только больше злился с каждым словом отца. — Ты пытался убить Эми? Тебе что, мамы было недостаточно, ты, гребаный псих? — Его лицо покраснело и побагровело от ярости, и я молилась, чтобы он не сделал ничего дерзкого.

Наш отец зарычал. — Ты едва достаточно взрослый, чтобы намочить свой член. Что ты, блядь, вообще знаешь?