Тихие ночи

— Триста тридцать, вот «Нюх Лабриса», — вытащил черное кольцо тот, больше не вдаваясь в подробности, — Конечно, против настоящих отравителей такое не сработает, они действуют не так прямолинейно. Специализируются на безвредных ингредиентах, какие вступают в реакцию в организме разумного. И не сразу. Но об этом будешь думать, когда станешь при императорском дворе фигурой. В Черноягодье — хватит за глаза.

— Защитный амулет, чтобы выдержал хотя бы пару болтов, какими Линс меня атаковал, — озвучил следующую пункт из короткого пока списка.

— Есть «Кольчуга Дорна», дополнительно защищает от метального воздействия среднего уровня. А так, две не две стрелы, но одну кречетовскую, как и их болт, выдержит. А это поверь мне — очень, очень много. С «оскалом» даже усиленным, не сравнить. Учитывая, что ее невозможно отклонить от цели, как амулет поступает с другими. Привязанным родовым кинжалом с умением и напиткой — один. И то, если под завязку заряжен будет. Три двести, — на столе появилась печатка с зеленым камнем.

— А кречетовские стрелы тоже взрываются, как волчьи? — решил уточнить эффект, учитывая, что у меня подобные имелись.

— Нет. Они просто поражают практически любую цель, и вытягивают всю энергию. Увидишь иссушенный труп в Черноягодье — скорее всего, их работа. Мертвецы разваливаются на куски. А у магомеханизмов мгновенно вычерпывается до предела энергетический кристалл, в результате чего он взрывается. Волчьи стрелы сами по себе так не действуют, первый раз — это в самой стреле накопитель истощился, не выдержав встречи с защитным полем. Второй раз, Линс использовал возможности арбалета. Еще что-то?

— Благодарю за разъяснения, — я чуть склонил голову, демонстрируя поклон, — Требуется лечебный амулет, если такие есть вообще.

— Все, не говори больше ни слова. Вот! — толстая цепь из черного металла, кулон в виде черепа с темными провалами глазниц, — «Исцеляющее Дыхание Альтуса» — заживляет средней тяжести открытые раны и переломы в течение десятой доли си, с тяжелыми позволяет подниматься в течение двух си. Один раз способен вылечить смертельный удар в жизненно важные органы, а именно в сердце и печень, но не в мозг. Остальное может и лечит, но я не вижу, не прописано. Условие, чтобы заряд был больше половины. Но могу рассказать о своем опыте его использования. Я, получивший шесть ударов кинжалом в живот, с таким амулетом выжил. Кроме этого, помогает при любых заболеваниях, особенно простудах. Лечит отравления средней тяжести. При полной разрядке не выгорает. Что еще? Да многое… Синяки и шишки вообще сразу исчезают, содранная кожа… Хорошая штука, и не очень дорогая, три тысячи сто, — затем задал дурацкий вопрос, — Сам продавать что-нибудь будешь?

Еще бы.

После торгов и продажи практически всех трофеев и когда выгреб практически всю наличность, смог дополнительно к нужным мне артефактам наскрести на прибор, облегчающий прицеливание и на его настройку. В результате пришлось оставить арбалет у гоблина на сутки. Еще хватило на некоторое снаряжение; цены кусались, но оно было просто необходимо.

К теме похода в Трехгорный Джиган больше не возвращался, а я не заводил этот разговор.

Шопинг меня успокоил и уверил в собственных силах. Амулеты и отличное оружие — вот залог успеха. Да и многое приобрел. Например, кошку с десятиметровым тонким шнуром, какой мог легко и спокойно удержать пару тирков. Еще получил адрес мастера, занимающегося пошивом снаряжения для походов в Земли Хаоса, обосновавшегося на другой стороне Черноягодья.

Радовался непромокаемому рюкзаку, фактически ничем не отличающимся от обычного рейдового «Тактика N-12» и его содержимому. Там сейчас, кроме остатков трофеев, лежало десять брикетов местного суточного усиленного сухого пайка легионеров, несколько палок колбас, небольшой круг сыра и копченого мяса, два каравая хлеба. Выторговал на сдачу из личных запасов Джигана. Голод усиливался с каждой минутой, для того, чтобы не отломить краюху хлеба, пришлось применить всю силу воли.

Еще на мне красовались новенькие перчатки, какие не только обладали уникальными прочностными характеристиками, но и позволяли скрывать левую руку с наследием Иммерса.

Нет, я не был ни благодушным, ни расслабленным, ни потерял бдительности, но все равно чувство тревоги успело лишь взвизгнуть, когда арбалетный болт, отклоненный защитным амулетом, просвистел мимо. Он вонзился в каменную стену, уйдя в нее практически по оперение. Я же, падая на мостовую, в долю секунды избавился от рюкзака благодаря магическому аналогу быстросброса, откатился в сторону. Но большего не потребовалось, на грани слышимости донесся топот тяжелых сапог со стороны проулка, успел рассмотреть едва видимый почти квадратный силуэт врага, какой через миг исчез за углом.

Тарин, сучий мрок Тарин! Возникал, конечно, вопрос отчего он решил поиграть в ассасина, но… все это неважно.