Возможно, наилучшим из зафиксированных примеров того, как изменялось мышление ученых всего за одно десятилетие, стали доклады Королевской комиссии, которая расследовала массовые случаи заболевания «чумой рогатого скота», случившиеся летом 1865 года — ее тогда было принято называть немецким термином
В июне 1865 году чума рогатого скота впервые проявилась на скотных рынках в Айлингтоне, однако уже через месяц она достигла Восточной Англии, Шропшира и Шотландии. Транспортные перевозки всегда делаются основным фактором при распространении эпидемий: так, во второй половине XX века в Африке именно вдоль транспортных магистралей, вдоль шоссе распространился СПИД от изначального места его проявления; или возьмем бубонную чуму — ее распространение около 1900 года по странам Тихоокеанского региона было напрямую связано с построенными железными дорогами в Китае, а также регулярными рейсами пароходов в такие удаленные места, как восточное побережье Австралии и западное побережье Америки; а уже совсем недавно произошел печально знаменитый случай распространения атипичной пневмонии благодаря реактивной пассажирской авиации. В 1865 году сочетание свободной торговли и появившихся вагонов для перевозки скота позволило чуме рогатого скота быстро распространиться от места ее проявления — особенно же потому, что никто тогда не понимал, как именно она распространяется.
К сентябрю 1865 года этой болезнью были поражены уже 1702 фермы и 13 тысяч голов скота. А в январе 1866 года болело 120 тысяч голов скота, и ситуация продолжала ухудшаться. Власти наложили запрет на перевозки скота, однако меры были приняты недостаточно жесткие, поэтому скот все же продолжали перевозить по стране, и болезнь по-прежнему все больше и больше распространялась. Хотя люди уже имели более четкое понятие о том, что такое инфекция, причины ее возникновения все же были окутаны тайной. К тому же «Таймс», чьи передовицы обладали таким влиянием, о каком редакторы нынешних газет могут только мечтать, тогда выступала против самой идеи существования контактной инфекции, а это означало: ее читатели (то бишь «вся страна») предпочитали верить в теорию о том, что повсеместно распространяются миазматические яды этой чумы.
Все это, разумеется, резко изменилось, когда Роберт Лоу, член Королевской комиссии, написал, начиная с октября 1865 года, ряд передовиц для «Таймс». В результате мнение общественности начало постепенно изменяться. Да и реальный опыт к тому времени также поспособствовал лучшему восприятию идей о заразной природе заболеваний, так что в феврале 1866 года, когда был выпущен второй отчет Королевской комиссии, уже все согласились с тем, что, только забив заболевший скот, можно будет справиться с чумой. В результате было забито полмиллиона голов скота.
Изучением чумы рогатого скота занялись ведущие умы научного мира, поскольку проблема давала пищу для множества размышлений. За дело взялись лучшие из лучших; Лайон Плейфер, Уильям Крукс, Дж. Б. Сэндерсон (в честь которого позже было дано имя Дж. Б. С. Холдейну), а также ученик Юстуса Либига по имени Энгус Смит.
Хотя микробная теория уже начала пользоваться определенной репутацией, время от времени в докладе Королевской комиссии можно найти ссылки на то, что заболевание вызвано воздействием яда. Вот, например, такие красноречивые фразы: «…в крови содержится яд заболевания, так что сыворотка, полученная из нее, позволит сделать скоту прививки» и «…яд, содержащийся в крошечной порции слизистых выделений …умножается, если ввести его животному, так что оно, в свою очередь, заболеет». С другой стороны, в докладе уже говорится о дезинфекции, пусть, однако, еще в специфическом смысле:
Дезинфекция, в том смысле, в каком это слово употреблено здесь, означает уничтожение яда животного, каким бы способом это ни производилось. Если удастся найти идеальное средство для дезинфекции яда чумы рогатого скота, то распространение болезни будет немедленно остановлено.