Тихий ангел

Еще больнее, еще острее ощутила она те смутные предчувствия, которые томили ее с самого приезда в Петербург. Отдаваясь своей тихой меланхолии, Наталья Алексеевна подошла к окну и стала смотреть на ветвистые деревья парка; и ее с неудержимой силой потянуло вдруг из этой душной, пропитанной интригами и лестью атмосферы на свежее лоно чистой природы.

Повинуясь этой жажде природы, Наталья Алексеевна скользнула через полуоткрытую дверь в галлерею, уставленную мраморными бюстами и полукружием обнимавшую дворец. Окна галлереи были закрыты. Великая княгиня распахнула одно из них, оперлась обоими локтями на подоконник и стала жадно впивать в себя летний воздух.

Осторожный шум, послышавшийся сзади нее, вывел ее из мечтательной задумчивости. Наталья Алексеевна обернулась и увидала перед собой Разумовского.

– Разве меня уже схватились в зале? – с испугом спросила его великая княгиня.

– Это был очень неосторожный шаг со стороны вашего высочества, – с ласковым упреком ответил Разумовский. – Боже мой! Уйти в то время, когда ее величество изволит беседовать! Какое нарушение этикета! – Разумовский с комическим отчаянием всплеснул руками. – Но вам, ваше высочество, покровительствуют незримые силы: не зная сами, вы избрали для своей прогулки в высшей степени удачную минуту!

Сказав это, он еле заметно кивнул головой в сторону большого стеклянного простенка, через который виднелась внутренность большого зала. Великая княгиня посмотрела туда и увидела, что императрица погружена в оживленный разговор с графом Паниным, с которым она по большей части говорила только о политике. Панин любил говорить долго и чересчур подробно, а следовательно он и теперь должен был не так-то скоро кончить говорить.

Судя же по тому, что императрица слушала его с большим вниманием и сама подавала оживленные реплики, можно было свободно предположить, что ее величество в данный момент не обращает никакого внимания на происходящее вокруг нее.

– Они обсуждают там кое-что новенькое, – продолжал Разумовский. – Ее величество делится с кабинет-министром мыслью отправиться со всем двором в Москву, дабы устроить там пышное национальное празднество по поводу заключения мира с турками.

– И нас всех тоже возьмет? – спросила великая княгиня.

– Мне кажется, в этом не может быть никаких сомнений, – ответил Разумовский, низко кланяясь Наталье Алексеевне. – Присутствие вашего высочества придаст больше блеска празднеству, а заодно и мне будет позволено в качестве верной тени вашего высочества последовать туда. Да и что сталось бы со мною в противном случае?

Ведь я извелся бы с тоски, если бы хотя на один день меня лишили возможности созерцать светлый облик моей милостивой госпожи!

Граф Разумовский прошептал последние слова с такой страстью, какую трудно было ждать от этого выдержанного, суховатого, неизменно спокойного аристократа.

Наталья Алексеевна густо покраснела и в замешательстве не знала, что сказать.

Прошло несколько секунд томительного молчания.

Чтобы сказать что-нибудь, Наталья Алексеевна снова вернулась к теме, которую незадолго перед тем она так неосторожно затронула.

– А что вы, Алексей Кириллович, думаете о Пугачеве, – спросила она, – и возможно ли, что народ искренне верил, что это – настоящий царь Петр? Разве смерть Петра Третьего произошла при таких обстоятельствах, что возможны были сомнения?

Андрей Разумовский побледнел, испуганно оглянулся по сторонам и приложил палец к губам в знак того, что здесь слишком опасно говорить о таких вещах Но великая княгиня окинула его таким смелым, таким презрительным к его малодушию взглядом, что Разумовский вздрогнул.

Человек вытеснил в нем царедворца; проводя рукой по лбу, он ответил:

– Нигде во всем мире самозванство нс пользовалось таким успехом, как у нас, в России. Но никогда еще самозванцы не пользовались именами умерших царей или князей, а всегда именами погибших. Петр Третий ничего не сделал для народа, ничем не заслужил ни любви, ни памяти. Но у русского народа страшно развито чувство справедливости, и ныне царствующей государыне, несмотря на массу пользы, которую ее величество принесла стране, народные массы не могут простить свержение супруга с престола. Конечно, тут имеются налицо и другие условия, благоприятствовавшие распространению легенды о воскрешении царя Петра. Пугачев сумел привлечь толпы такими обещаниями, над которыми стоит задуматься.

Ведь этот полуграмотный казак в своих манифестах объявил существующий порядок управления нехристианским и обещал восстановление равенства, уничтожение крепостного права с распределением среди трудящихся землепашцев крупных поместий, находящихся в дворянском владении. Словом, этот безграмотный казак сам собой дошел до признания тех истин, которые во Франции явились следствием работы ряда выдающихся умов. У нас любят представлять Пугачева каким-то заурядным разбойничьим атаманом. Однако этот разбойник разбивал целые армии, которыми предводительствовали выдающиеся полководцы!