Тихий человек

– Я знаю, – с усилием устало выдохнул Хупер. – Мы были вместе двенадцать лет, с тех пор как познакомились в университете в Калифорнии. После выпускного Майра захотела вернуться сюда, потому что скучала по семье. Я приехал с ней. Через год мы поженились. Еще через год родился Коуди.

– Почему вы расстались? – спросила Андертон.

– Из-за всего… и из-за ничего, – пожал плечами Хупер.

– Не совсем понятно. У кого-то из вас появился роман на стороне? Поэтому?

– Никто ни у кого не появился, – отрезал Хупер.

– Извините, но я должна была спросить.

– Никто ни у кого не появился, – тихо повторил он. – Через двенадцать лет мы утратили любовь. Это бывает. Когда из года в год занимаешься всем этим бытом, очень легко забыть, почему вы вообще полюбили друг друга. Мы спорили из-за ерунды, что-то доказывая друг другу. Майра решила, что нам нужен перерыв. Так она это называла. Перерыв. Она не решалась сказать, что это расставание. В этом была вся Майра, у нее всегда было хорошо с формулировками. Она училась на филфаке.

– Вы ведь хотели сойтись снова, да?

– Мы ходили к семейному психологу, и вроде бы результат был, – кивнул Хупер. – Майра не хотела торопиться, вот мы и не торопились. Но мы двигались к этому. Две недели назад мы ходили на свидание. Не буду кривить душой и говорить, что все было так же, как в начале, но мы провели вместе хороший вечер.

Хупер замолчал, готовясь сказать что-то еще, но вместо этого заплакал. Какое-то время он просто сидел, а по его лицу текли слезы. Он держался за плечо Коуди так, словно это единственное, что связывало его с этим миром. Мальчик тоже плакал. В этом и состоял невидимый аспект любого убийства. На страницах газет об этом никто не пишет. О той боли, которая столь же глубока, сколь безгранична.

– Сейчас вернусь, – прошептал Уинтер на ухо Андертон.

Он встал и вышел в коридор. Туалет был за второй по счету дверью. На бачке стояли четыре рулона туалетной бумаги. Он взял два и вернулся в комнату. Один отдал Коуди, второй – Хуперу. Они вытерли глаза и высморкались.

– Нам нужно задать Коуди несколько вопросов. Можно? – спросил Уинтер.

– Без этого никак? – спросил Хупер. – Его уже сегодня допрашивали.

– Это важно. Иначе я бы не просил.

– Можно, дружок? – посмотрел Хупер на сына.

Коуди неохотно кивнул. Он казался испуганным и напряженным и напоминал птенца, съежившегося в гнезде. Уинтер увидел в этом мальчике себя. Ему самому было всего на год больше, чем Коуди, когда обрушился его мир, и он все еще помнил все до мельчайших подробностей. Дни после ареста отца – время недоумевания и дезинформации. Все перевернулось с ног на голову. Уинтер встал с дивана и сел на полу, скрестив ноги. Даже так он был на голову выше Коуди, но, по крайней мере, сидели они на одном уровне. Он заговорил тихим, мягким голосом, без резких звуков и движений.

– Не буду тебя обманывать, Коуди. Будет довольно трудно. Тебе не захочется говорить со мной. Поэтому прошу тебя набраться храбрости. И я хочу тебе кое-что пообещать. Я обещаю, что буду искать человека, который сделал это с твоей мамой. Но, чтобы его найти, мне нужна твоя помощь. И когда тебе покажется, что ты больше не можешь отвечать на вопросы, вспомни об этом. Хорошо?

Коуди опустил и поднял голову всего на сантиметр, но этого было достаточно. Когда говоришь с остро травмированными свидетелями, приходится довольствоваться тем, что есть. Уинтер подумал, с какой стороны лучше зайти. Ребенка уже допросили вдоль и поперек относительно произошедшего утром. Заново задавать те же самые вопросы смысла не было. Это лишь нанесет ему сильную боль.

– Окно в твоей комнате выходит на улицу, – начал Уинтер. – Не видел ли ты из окна кого-нибудь незнакомого, кто бы гулял около вашего дома за последние пару недель?

– Нет, – прошептал он.

– А когда ты выходил на улицу, не было ли у тебя ощущения, что кто-то за тобой наблюдает или следит?

– Нет, – покачал он головой.

Хупер нахмурился.

– Вы думаете, убийца за ним следил?

– Это возможно.

Андертон передала Уинтеру телефон с фотороботом на экране. Уинтер передал телефон Коуди.

– Мы думаем, что это мужчина, который убил твою маму. Посмотри на него хорошенько. Может, ты его где-то видел?

Коуди посмотрел на экран, и у него начала дрожать рука, в которой он держал телефон.

– Ты видел его? – самым мягким из доступных ему тонов спросил Уинтер. – Крайне важно, чтобы ты нам сказал об этом, если это так.

Коуди все еще смотрел на экран, и его рука затряслась еще больше. Он поднял взгляд на отца.

– Все хорошо, малыш, ты ничего плохого не делаешь.

– Но, наверное, сделал, – тихо сказал Коуди. – Но он не совсем так выглядел.

– Когда? – спросил Уинтер.

– Пару дней назад. Мы с мамой были на пикнике. Он потерял собаку и спрашивал, не видел ли ее кто. У него в телефоне была ее фотография.

– Какого он был роста?

– Ниже, чем папа.

– Насколько?

– Намного.

– Ты можешь вспомнить, что он сказал?

Коуди замолчал. Одна, две, пять секунд. Уинтеру не терпелось задать следующий вопрос, но он ждал.