Тихий Дон Кихот

Времени хватило даже на Сажика. Аня вывела его во двор и полчаса расчесывала большой щеткой. Сажик сходил от этого с ума. Он просто валился на Аню всей своей тяжестью, потому что ноги подгибались от удовольствия. Облик пса поменялся кардинально. Лохматая шерсть превратилась в ухоженный пух.

— Ну, смотри! Если не изваляешься в грязи до прихода гостей — будешь молодец!

Сажику всего надо было потерпеть полчасика.

— Ты представляешь, Коленька, вожу. Понемногу привыкаю, — возбужденно говорила Аня, когда все они уже немного расслабились и выпили вина. Не пила только Аня. Но ее это совсем не тяготило. Потому что ей предстояло вечером отвезти Санчуков домой. Такого ответственного поручения автомобилиста у нее еще никогда не было.

— Ну, ты Ань, молодчина! Вот это я понимаю! Кто смел, тот и за руль сел! — и, оглянувшись на жену Валю, по глазам понял, что градус его восхищения ей не очень нравится.

— А меня, тетя Аня, покатаешь? — спросила подросшая Анечка-первоклассница.

— Ну конечно! И Сажика с собой возьмем. Хочешь? И маму! — добавила Аня, заметив, что в Валиных глазах промелькнул вопрос.

В этот вечер все у них было хорошо. Аня зажгла в гостиной свечи. Накрыла стол. Все получилось просто здорово. Да и сама Аня постаралась: надела недавно купленное ей Корниловым платье. Прямое, синее, без рукавов. Оно прекрасно подчеркивало фигуру и при свечах эффектно поблескивало отделкой из синего же атласа. На вешалке его можно было не заметить, настолько оно было выдержанным, но на Ане это было Вещью. Она надела его впервые. И честно говоря, даже не надеялась на то, что сможет надеть его в ближайшее время. Поводов в ее жизни для этого платья почти что не было. Но теперь Аня была уверена, что будет сама их искать. Главное-то у нее есть — платье. Иногда такая ерунда, как одежда, может изменить в жизни очень многое.

— Ну расскажи нам, Коля, — попросила Аня. — Как оно там?

— Где, Аннушка? — недоуменно моргнул Коля.

— В большой политике! — рассмеялась Аня. — А как тебе, Валечка, все это время жилось? Не страшно было?

— Да не страшнее, чем в ментах, — ответила грубоватая Валя. — А по мне так, Ань, лучше бы он в мясники на рынок шел. Отработал свои часы и домой. Руки от крови умыл — и чист. А тут, с политикой этой, век не отмоешься.

— С тобой, Санчо, все понятно, — улыбнулся Корнилов. — У всех маленьких мужчин комплекс Наполеона. И желание обладать властью. Гитлер, Ленин, знаменитый гунн Атилла были просто крошками.

— Ну да… Властью… Я ему покажу, кто у нас властью обладает, — беззлобно проворчала Валя.

— Да, и у кого из нас двоих комплекс маленького мужчины? — засмеялся Санчук. — К тому же в ширину я побольше некоторых семейных пар вместе взятых…

— А пойдемте чай пить в сад! — предложила Аня в лучших театральных тардициях.

Ее поддержали. Мужчины вынесли журнальный столик на лужок. Расставили стулья. Валя накинула на себя плащик. А Ане почему-то холодно совсем не было. Или просто ей не хотелось прятать свое новое платье от восхищенных взглядов Корнилова и, что уж скрывать, Санчука.

Маленькая Анечка стала играть с Сажиком. Они бегали друг за другом по траве. Аня радостно визжала, а Сажик задиристо лаял. Но заметно было, что морда его улыбается, и лай этот выражает полный собачий восторг. Валя подошла к Ане и они, прислонившись к дубу, завороженно смотрели на Сажика с Анечкой.

— Ты ребенка заводить не собираешься? — вдруг спросила Валя.

— Да нет пока, — ответила Аня, которая не очень любила разговоры на личные темы.

— А чего так? — не унималась Валя. — И Корнилову пора. И дом заселять нужно. Вон сколько окон — в каждом чтоб по ребеночку!

— Ну, а ты сама ведь остановилась на достигнутом? — вопросом ответила ей Аня.

— Так мне от Санчука рожать. А тебе-то от Корнилова, — глубокомысленно заметила Валя.

— Логично, — рассмеялась Аня. — Надо будет подумать.

— Подумай, подумай. А то вдруг потом поздно будет.

— Ну, я так долго, наверное, думать все-таки не буду, — успокоила ее Аня.

— Жизнь такая штука. Неизвестно, что с нами будет завтра, — на Валю явно напало философское настроение.

— Да ладно, Валюш! Пойдем, я тебя тортом угощу лучше. Подсластишь себе жизнь, — и они подошли к мужчинам, которые беседовали о своем.

— Как ты был прав, Михась, ведь вся эта история с выборами оказалась полным фуфлом. И все дорожки в тот «желтый домик» тоже желтые, да и то их две-три только. Остальные просто черные. Одна радость — жизни поучился, посмотрел, как эти технологии работают нынче. Вот еще много слов иностранных выучил. Любил дед чужой обед…

— А говоришь все одно по-старому, — Корнилов подлил себе и Коле вина. — Ну, давай, рассказывай, чему ты там научился.

— Ну, во-первых, от тебя отдохнул. От, понимаешь, даже запахов наших управских. Другие вот только поднадоесть успели. Ну, конечно, на митингах слегка отъелся. Посмотри, даже мешки под глазами рассосались.

— Ну да, синие рассосались, зато красные наполнились! — засмеялся Корнилов. — От этого белая горячка бывает, знаешь?

— Сэкономил на транспорте и на жратве. Ну, то есть удалось подкопить немного.