«Тихий Дон»: судьба и правда великого романа

Напомним хотя бы крайне выразительное свидетельство Шолохова, как много открыл ему Харлампий Ермаков о боях с немцами: «— И баклановский удар — тоже от него».

В романе «Тихий Дон» Григория Мелехова учит «баклановскому удару» казак из станицы Казанской Алексей Урюпин по прозвищу «Чубатый».

В действительности «баклановским ударом» в совершенстве владел Харлампий Ермаков. Вот как говорил об этом встречавшийся с Ермаковым казак Бузырев:

«Владел и левой рукой. Срубленный Ермаковым всадник падал с седла постепенно, не сразу»⁶².

«Служивские» биографии Харлампия Ермакова и Григория Мелехова после ранения того и другого в ноябре 1916 года на румынском фронте также очень схожи — если иметь в виду последние месяцы предреволюционного 1916 года и время Февральской революции. В «служивской» биографии того и другого имеется «пауза», которая захватывает период — с ноября 1916 по май 1917 года. «Послужной» список Харлампия Ермакова свидетельствует, что, начиная с ноября 1916 и по май 1917 года он находился на излечении, а затем — в отпуске. «Служивская» биография Григория Мелехова с начала ноября 1916 по май 1917 года «зеркально» повторяет биографию Харлампия Ермакова. Григорий Мелехов в течение всего этого времени выведен из действия и почти не присутствует во второй книге «Тихого Дона».

Но вот приходит весна 1917 года.

Харлампий Ермаков

В мае 1917 года назначен командиром взвода во 2-й Запасный Донской казачий полк, расположенный в станице Каменской, и «по георгиевскому статусу» произведен в хорунжие⁶³.

Григорий Мелехов

В январе 1917 года произведен за боевые отличия в хорунжие. Назначен во 2-й Запасный Донской казачий полк взводным офицером.

Харлампий Ермаков практически не участвовал в событиях, предшествовавших Февральской революции, равно как и в тех, которые готовили переход от Февраля 1917 к Октябрю 1917 года, включая и корниловский мятеж.

Не участвовал в этих событиях и Григорий Мелехов.

Зато оба они одинаково встречают Октябрь 1917 года: Ермаков «выступил против белых банд атамана Каледина, есаула Чернецова», Григорий Мелехов — «подался на сторону большевиков», взял на себя командование отрядом из 300 человек.

Оба в январе встретились с Подтелковым.

Оба были ранены в бою с отрядом Чернецова: Ермаков — под станцией Лихая; Мелехов — под станцией Глубокая.

Участие Харлампия Ермакова в отряде Подтелкова, включая убийство Подтелковым есаула Чернецова, казнь Подтелкова и Кривошлыкова — как они предстают в биографии Ермакова и на страницах «Тихого Дона», совпадение этих обстоятельств — будет подробно рассмотрено нами далее.

А пока — хотя бы кратко — рассмотрим еще один немаловажный вопрос: как соотносятся «служивские» биографии Харлампия Ермакова и Григория Мелехова в ключевой для «Тихого Дона» период — во время Вёшенского восстания.

КОМДИВ—1

Возникает еще один вопрос, немаловажный для прояснения проблемы авторства «Тихого Дона»: из каких источников его автор мог получать информацию о Вёшенском восстании, — настолько полную, надежную и всеобъемлющую, что она позволила воссоздать ход этого восстания на страницах романа с документальной достоверностью.

Вопрос непраздный. До публикации романа Шолохова о Вёшенском восстании знали и помнили только на Дону.

После Гражданской войны ни в советской, ни в белогвардейской историографии об этом восстании не появилось почти ничего. Лишь в 1931—1932 годах в журнале «Вольное казачество» в Праге был опубликован «исторический очерк» Павла Кудинова «Восстание верхнедонцов в 1919 году»⁶⁴, — уже после того, как третья книга романа, посвященная восстанию, в основном была написана.

Н. Е. Какурин. 1927 г.

Из этого документа Н. Какурин взял конкретные характеристики восстания, определив число восставших в 15000 человек при нескольких пулеметах. Шолохов взял на себя смелость оспорить эти данные Какурина и советских генштабистов. В своем примечании к журнальному тексту романа «Тихий Дон», опубликованному в июльской книжке «Октября» за 1932 год, впоследствии снятом из книжных публикаций романа (видимо, в связи с арестом в 30-е годы Н. Какурина), он писал: «На самом же деле повстанцев было не 15.000 человек, а 30000—35000, причем, вооружение их в апреле-мае состояло не “несколько пулеметов”, а 25 орудий (из них 2 мортирки), около 100 пулеметов и по числу бойцов почти полное количество винтовок. Кроме этого в конце раздела, посвященного характеристике Верхнедонского восстания, есть существенная неточность: оно (восстание) не было, как пишет т. Какурин, подавлено в мае, на правом берегу Дона. Красными экспедиционными войсками была очищена территория правобережья от повстанцев, а вооруженные повстанческие силы и все население отступили на левую сторону Дона. Над Доном, на протяжении двухсот верст были прорыты траншеи, в которых позасели повстанцы, оборонявшиеся в течение двух недель, до Секретевского прорыва, до соединения с основными силами Донской армии»⁶⁶.