«Тихий Дон»: судьба и правда великого романа

Кудинов в своем очерке также рассказывает о приезде Троцкого на фронт борьбы с повстанцами, — только в другое место и в другое время — в начале восстания, — но с тем же приведенным результатом:

«Троцкий 27 марта прибыл в хутор Мрыхин Мигулинской ст[аницы] и, ораторствуя перед красными солдатами, приказал: в трехдневный срок подавить мятежных казаков, обещая награду тому, кто доставит командующего восставшими казаками живым (газета «Красное знамя»). В это время мигулинцы внезапно атаковали хутор Мрыхин, отбросив красных на полигон Журавка. Троцкий едва ускользнул от рук восставших, бежал в Богучар и там собрал тысячный митинг, на котором еще раз призывал всех товарищей ополчиться и ликвидировать восставших казаков. Того же 27 марта мною было получено воззвание Троцкого следующего содержания» (далее идет текст воззвания)⁹⁷.

О приезде на повстанческий фронт в самом начале восстания «самого Троцкого» рассказано и в «Казачьем словаре-справочнике» (США, 1966), только там ничего не говорится о его позорном бегстве:

«27 марта на фронт прибыл сам Троцкий. Он обратился к казакам с требованием немедленно сложить оружие. Своим войскам он приказал в три дня подавить казачий мятеж. Призывы и приказы остались без выполнения...»⁹⁸.

Опубликованное П. Кудиновым воззвание Троцкого по духу было близко к тем двум документам Троцкого, которые вошли в «Тихий Дон»: статье «Восстание в тылу» и его приказу по Экспедиционным войскам № 100 от 25 марта 1919 года.

«Нужно покончить с мятежом, — писал в своей статье Троцкий. — Наши красноармейцы должны проникнуться сознанием того, что мятежники Вёшенской или Еланской, или Букановской станиц являются прямыми помощниками белогвардейских генералов Деникина и Колчака. <...>

Нужно покончить с мятежом. Нужно вскрыть нарыв на плече и прижечь его каленым железом» (4, 375).

«Солдаты, командиры, комиссары карательных войск! — говорилось в приказе Троцкого № 100.

— <...> Гнезда бесчетных изменников и предателей должны быть разорены. Каины должны быть истреблены. Никакой пощады станицам, которые будут оказывать сопротивление» (4, 421).

Судьба страниц романа «Тихий Дон», посвященных Троцкому, была драматична. Сцена с приездом Троцкого на фронт и его трусливым бегством с митинга была изъята уже при первой книжной публикации романа. Об этом рассказал Прийме сам Шолохов: «В 1932 году при издании третьего тома “Тихого Дона” отдельной книгой в ГИХЛе меня заверили, что роман будет издан полным текстом (Шолохов подчеркнул эту фразу), а по выходе книги в свет оказалось, что эпизод бегства Троцкого с митинга на станции Чертково был кем-то изъят...»⁹⁹.

Лишь в 1980 году, в издании 8-томного Собрания сочинений в издательстве «Правда» писатель смог восстановить текст этой сцены по публикации в журнале «Октябрь».

Ссылки на Троцкого — прямые или косвенные, — удостоверяющие, что тексты «Восстание в тылу» и «Приказ № 100» были написаны Троцким, также были удалены из текста романа при его издании и переиздании в 1933 и 1937 годах, и восстановлены лишь в издании 1980 года.

Прийма свидетельствует, что Шолохов настаивал на их восстановлении, что говорит о том, насколько важно было для него — автора «Тихого Дона» — восстановить правду о разрушительной личности Троцкого.

Как установил Ермолаев, книга Троцкого «Как вооружалась революция», вышедшая в 1924 году, мемуары атамана Краснова, книга Какурина «Как сражалась революция», отрывок из которой был опубликован в примечаниях к LVII главе шестой части романа в ее журнальном варианте, да мемуары атамана Краснова «Всевеликое Войско Донское», опубликованные в 5 томе «Архива русской революции» (Берлин, 1922), были единственными печатными источниками, которые мог использовать Шолохов в процессе работы над главами, посвященными Вёшенскому восстанию. Мемуары атамана Краснова писатель привел прежде всего в главах, описывающих события, предшествовавшие восстанию (главы 1—14), а также в главах, посвященных его завершению, как источник для информационно-хроникального описания событий, связанных с прорывом фронта группой генерала Секретева и воссоединением повстанцев с Донской армией.

Однако в данном случае — по мнению Ермолаева — Шолохов опирался, прежде всего, на «устные свидетельства очевидцев». Его доверие таким свидетельствам проявляется в случающихся время от времени «фактических неточностях»¹⁰⁰. Исследователь отметил некоторые из этих неточностей, — к примеру, когда знаменитый Гундоровский Георгиевский полк Шолохов «разделил» на два полка: Гундоровский и Георгиевский, или когда 5-й Заамурский полк он из раза в раз называет четвертым, и т. д.¹⁰¹.