Тихий омут и бестолочь

— Неее, я бы запомнила, — усмехнулась девушка, забавляясь реакцией Бирюкова, и тут же воскликнула: — Ну конечно, ты с Наташкой тогда зависал.

— Ху из Наташка? — чуть нахмурился Токарев.

— Моя подруга. Она работала администратором в «Башне», — напомнила девушка.

— Там еще казино было раньше, — поддакнул Кос, расслабляясь. — Я и забыл, что она твоя подруга.

— А, ну точно. Я их консультировал тогда, — наконец озарило и Митьку. — Наташку помню. Смутновато, но да, зажигали. Как она?

— Нормально, — пожала плечами Маринка, прикрывая рот и зевая.

— Ты поспала ли? — заботливо поинтересовался Кос.

— Когда бы? Собиралась всю ночь.

— Тогда поспи, солнце. Нам ехать часа четыре точно.

— Угу, — кивнула Марина, устраиваясь поудобнее.

Через минуту она отключилась. Костик блаженно улыбался, наблюдая, как расслабляется ее лицо, и раннее утреннее солнце отсвечивает в коротких вьющихся локонах.

— Спит? — уточнил Миттен на всякий случай.

— Да, — подтвердил Костя. — Пусть подремлет, а то в самолете не факт, что получится.

— Какой ты заботливый, — подколол друга Токарев и, не дожидаясь резкой реплики на это замечание, спросил: — Может уже расскажешь, чего за рокировка? Откуда эта Марина нарисовалась? Она, вообще, кто?

— Она вроде как мой друг.

— Ясно. А Кристина?

— А Кристина пойдет лесом, как только я вернусь.

— Круто ты с ней. Думаешь, врет, что заболела?

— Знаю, что врет. У нее на завтра билеты в Испанию.

— Ого.

— Не люблю, когда меня держат за мудака.

— Понимаю, — согласился Митька, аккуратно подмечая: — А Маринка — приятная дама…

— Даже не думай, — пристрелил его глазами Бирюков.

— Чо это? — обиделся Мит.

— Просто — нет, Митяй.

— Будь добр тогда, поясни.

— Люблю я ее… кажется, — неожиданно для самого себя признался Костя.

Митька аж повернулся, таращась на друга.

— На дорогу смотри, мать твою, — рявкнул Кос и, не дожидаясь наводящих вопросов, ввел его в курс дела. — Марина моим бухом была до Кристинки.

— Спал с ней?

— Угу, пару раз. А потом она уехала.

— Чего ж отпустил-то?

— Она замужем была, Мить. А я был… Дураком я был.

— Ты и сейчас не шибко умный… Погоди, твой бывший бухгалтер вроде теперь Усмановскую «Канцелярию» возглавляет? Колян что-то такое говорил.

— Именно так, — кивнул Костя.

— То есть Марина — шефиня твоей Кристины?

— Не моей, просто Кристины.

— О, товарищ, ну и заварил ты кашу. Не перегрызутся бабы-то?

— Надеюсь, обойдемся без жертв. Да и не факт, что Маринка захочет…

— Захочет, — кивнул Токарев. — Не поехала, если б не хотела.

— Она на Байкал хотела.

— Ой, ну давай, рефлексируй, тебе полезно, — усмехнулся Митька.

За разговором они проехали половину пути, остановились в небольшом городке на трассе, чтобы поменяться и выпить кофе. Марина проснулась, едва затих двигатель. Она потянулась и вышла вслед за мужчинами, потирая глаза и радуясь, что решила не заморачиваться косметикой.

— Кофе будешь, солнце? — тихо спросил Костя, находя заспанную девушку безумно милой.

— Со сливками, если можно, — кивнула Иванова.

Он пошел в кафешку, оставив ее рядом с Митькой, который тоже разминал затекшие мышцы.

— Выспалась? — вежливо поинтересовался Токарев, чтобы не вешать между ними неловкого молчания.

— Не особо, но все лучше, чем было. Нам долго еще ехать?

— Часа три. Блин, надо, наверное, чего-нибудь пожрать, а то от аэропортовской еды меня воротит. Ты побудешь тут? Я Костика догоню.

— Эммм, а я бутербродов с собой взяла. Сойдет? — предложила девушка.

— Так, конечно, все лучше, чем эти забегаловки, — покивал с энтузиазмом Миттен.

Маринка нырнула в машину, вытащила из сумки контейнер с бутербродами, открыла, протянула Митьке.

— Ого, — промямлил Токарев с набитым ртом. — Фкушно как.

Марина улыбнулась и тоже взяла один. У ее мамы с советских времен осталась жива бутербродница, которая представляла собой две железки с ручками. В этой нехитрой посудине получались просто божественные горячие бутерброды с ветчиной и сыром.

— Чего-то точат уже без меня. Нельзя на пять минут отойти, — заворчал Костик, пристраивая на капот три стаканчика кофе в подставке.

— Присоединяйся, — подмигнула Марина.

— Твоих рук дело? — уточнил Костя, одобрительно приподнимая бровь в ее сторону после первого укуса.

— Ну не моих же, — закатил глаза Токарев.

Маринка не смогла больше сдерживаться, засмеялась. Они стояли у машины, прихлебывая кофе, обмениваясь беззлобным стебом, щурясь от яркого солнца, предвкушая отличное путешествие. Мужчины успокоились только, когда контейнер опустел. Костик сел за руль, сменяя Митьку, и они погнали дальше.

У Ивановой сосало под ложечкой от волнения. Она больше не хотела спать, видимо, подействовал кофе. Но чем ближе внедорожник был к Москве, тем легче становилось у нее на душе. Девушка все пыталась сохранить мандраж, цепляясь за свои переживания, но не могла. Присутствие Кости и хохмача Митьки не давало ей загнаться. Марина чувствовала, как ей становится комфортно и спокойно рядом с этими двумя великовозрастными придурками, которые всю дорогу травили байки, ржали, поддевали друг друга.