Тихий омут – индивидуальные черти

Следователь Коваленко имел значительный, по его мнению, недостаток. Он был рыжим, даже медно рыжим, с оранжевыми ресницами и бровями. Этот, на его взгляд, изъян наложил отпечаток на всю жизнь. С самых пеленок он доказывал всем вокруг, что клоунада не его призвание. Он очень серьезный человек, победитель математических олимпиад, знаток истории, призер области по легкой атлетике. Он на юридический пошел, чтобы иметь солидную, уважаемую профессию, получил красный диплом и уже долгие годы работает не в самой веселой организации. Коллеги знали его как опытного сотрудника, педантичного и скучноватого человека. Никому и в голову не пришло бы воспринимать его не всерьез. Но работать со свидетелями Коваленко предпочитал у себя в кабинете, на своей территории. Здесь он мог быстро поставить человека на место, чтобы не улыбался радостно при виде вот такого рыжего солнышка.

Стратегию допроса Дмитрия Огурцова Коваленко до мелочей не продумывал. Соседей потерпевшей опросили, запись с камеры видеонаблюдения сняли. Выявили этого жениха потерпевшей. Оказалось, он дома не ночевал, на работу опоздал, скоропостижно в отпуск собрался. Странно? Да, странно! Коваленко план допроса прикинул, теперь можно и на свидетеля или подозреваемого – кем он, в конце концов, окажется – посмотреть.

– Проходите Дмитрий Николаевич. Проходите, присаживайтесь, – Коваленко мельком взглянул на Огурцова, сделал приглашающий жест и продолжил что-то писать.

Огурцов присел на жесткий стул, оценивающе посмотрел на рыжего следователя и начал говорить, выбрав шутливый тон:

– Видите ли, м-м-м, Игорь Степанович, если не ошибаюсь… Меня мучает любопытство, по какому поводу меня сюда пригласили?

Но следователь перебил его жестом, приглашая помолчать.

Огурцов немного удивился, посидел спокойно две-три минуты, но терпение никогда не было его сильной стороной. Кроме того стул был жесткий и какой-то неустойчивый. Сохранять царственную осанку и вальяжное спокойствие на нем было не просто. А Диме, при кажущемся спокойствии, необходимо было быть предельно сосредоточенным, чтобы не отступить от заготовленной легенды: «Не был, не состоял, не знал». Дима твердо для себя решил не вмешиваться в это темное дело. Это было просто помутнение рассудка, эта женщина – просто эпизод в его прошлом. Лучше всего оказаться в стороне, ему и так забот хватает. Он стал раздражаться.

– Господин или… товарищ следователь. Если вы думаете, что у меня уйма времени, чтобы здесь торчать, то вы ошибаетесь. Я человек занятой.

– Одну секунду. Вы же понимаете, начальство требует отчетность – вынь да положь – и никого не волнует, когда тебе преступления раскрывать. Можно в свободное от работы время, – совершенно спокойно объяснил Коваленко.

– Хорошо, если недолго,– недовольно согласился Дима. В полной тишине, когда слышно как скрипит перо, балансируя на скрипучем стуле, он вытерпел еще минут пять и снова заговорил:

– В конце концов, это вам что-то от меня нужно! Говорите или я уйду! У меня еще назначена встреча на сегодня. Я со своей невестой улетаю отдыхать. Я должен до шести часов забрать путевки из агентства. Вы знаете, что значит «горящая путевка»? Если я ее не выкуплю, то сорвется поездка. Вы мне новый тур искать будете? Меня лично совершенно не волнуют ни ваши отчеты, ни ваши преступления.

Говоря, Дима распалялся все сильнее. Простоватый следователь не внушал ему никаких опасений. Захотелось показать кто здесь главный. Поэтому он пропустил тот момент, когда Коваленко отложил бумаги, достал бланк протокола и задал вопрос:

– Это не с Голицинской ли Любовью Михайловной вы ехать собрались?

– Нет, конечно, она же… – выпалил Дмитрий и резко осекся, сделал вид, что закашлялся.

– Нет? Конечно, нет. Что же вы не продолжаете: «Она же мертва». Вы ее вчера убили? Что бронхит начинается? Хватит кашлять, неестественно у вас это получается.

– Какой Голицинской? Нет у меня таких знакомых, – Дима опустил глаза в пол и предпринял слабую попытку придерживаться своей версии.

– Не надо, Дмитрий Николаевич, ну что ж действительно время терять. Хотя у вас его теперь много будет. У меня есть возможность найти вам новую горящую путевку. Отель «пять звезд» не обещаю, но «все включено» точно будет лет пятнадцать, а если следствие путать, то и все двадцать можно отдыхать. А если серьезно, то соседи вас видели неоднократно, невестка потерпевшей про вашу неземную любовь все мне поведала. Еще у меня запись есть, видеокамера в черно-белом виде запечатлела ваш визит в дом № 8 по Краснопартизанскому проезду в 22-37 по Москве. Так что давайте рассказывайте, чем бедная вдовушка вам не угодила.

– А-а-а, вы про Любу, – вспомнил Дима. – Я с ней совсем недавно познакомился. Даже, вот видите, фамилию не знаю. И я никого не убивал! Да никому в голову не придет меня обвинять в подобном! Это просто смешно! Вы еще извиняться будете!