Тихий омут (СИ)

Она «случайно» встретила его кафе, где он обычно назначал деловые встречи. Они искренне обрадовались друг другу – у каждого была на это своя причина. Юлиана была довольна, что ее план удачно осуществляется, а Павел рад был возможности пообщаться с человеком из Москвы. Как ни хорошо было в Лондоне, а тоска по Москве все же имела место быть…

Она пожаловалась ему мимоходом, что условия в гостинице далеки от совершенства, и он, как она и рассчитывала, пригласил ее погостить в его доме.

Ну, а дальше все банально…Молодая(по его меркам), изящная женщина, знающая толк в науке обольщения…тишина… аромат роз и фиалок, проникающий из ночного сада… терпкое вино, которое чуть кружит голову, делает молодым и пылким…

За две недели все получилось! Она уехала счастливая – уже не одна! План удался, но дальше все пошло совсем не так, как она придумала. Павел узнал, что она родила девочку, и воспылал отцовскими чувствами. Он приезжал к ней почти каждый месяц, а потом и вовсе перебрался в Москву – якобы того требовали дела в компании. Отчасти это было правдой – Александр тогда проиграл крупную сумму в казино и покрыл долг из бюджета компании. Чуть было не разразился скандал. Павлу удалось не допустить этого, но на какое-то время он отстранил Воропаева – под благовидным предлогом перехода его в Министерство, и сам стал руководить Зималетто. Маргарита осталась в заграничном доме с Кирой и ее сыном, а Павел жил в Москве, и по нескольку раз в неделю наведывался к ней. Вообще-то, приезжал он не к ней. Как женщина она его больше не интересовала – угас романтический огонек. Он приезжал к дочке – ее он любил больше, чем кого-либо…И девочка отвечала ему такой же привязанностью. Чем старше она становилась, тем, больше любила его, хотя со временем он снова перебрался в Лондон, вернув Воропаева в президентское кресло. Все вернулось на круги своя…У нее уже был Малиновский, а девочка ждала папу… Надеялась…

К реальности ее вернул голос Романа – он долго ждал, и не вытерпел

- Я так больше не могу, Юлиана! Сколько еще он будет стоять между нами?

- Подожди, не кипятись. Мы все решим! Со временем…

- Я не хочу больше ждать. Мне надоело замещать его! Он умер, а ты все равно думаешь о нем…

- Я не о нем думаю.

- Но и не обо мне! Решай – или мы женимся, и у нас будет нормальная семья, или я ухожу. В конце концов, я не мальчик по вызову – сегодня я тебе нужен и ты меня зовешь, а завтра у тебя другие планы, и ты обо мне не помнишь. А о моих желаниях ты когда-нибудь думаешь?

- Тебе мало того, что я люблю тебя?

- Мало. Потому что урывками. Я хочу быть с вами постоянно. С тобой и с дочкой – я хочу, чтобы она стала моей дочкой, а не Павла.

- Ты серьезно?

- Серьезно! Решай.

- Хорошо. Я согласна, - она решительно встала, - поехали!

- Куда?

- К тебе! За вещами. Ты прямо сейчас переедешь жить сюда. Совсем!

Видя его нерешительность, спросила насмешливо:

- Что же ты стоишь? Или может, хочешь, чтобы мы к тебе переехали?

- Сейчас же ночь… Куда ехать? Завтра уж…А кто к кому переедет, ты решай – как тебе удобней.

- Вот и решили. Вот и отлично. – и уже другим голосом, без начальственных ноток, - Ром…Пойдем спать, а? Я так устала… И так соскучилась…

Куда подевалась его решительность и воинственность? Два ее слова, сказанных жарким шепотом, и он готов сделать все, как она хочет. Потому, что она женщина, которую он любит…

========== Роман. ==========

Роман.

С Юлианой Виноградовой он был знаком давно. Работая в Зималетто, приходилось часто общаться – работа того требовала. А потом он потерял ее из виду на несколько лет. Встретились, когда она была беременна. Ей было плохо в этом состоянии, мучил токсикоз, раздражала необходимость носить свободные одежды. Она никогда так не одевалась, это был не ее стиль, она чувствовала себя неудобно, но и показать всем свои округлившиеся формы не могла – пересудов, конечно, не избежать, но хотелось это оттянуть подольше.

В один из таких «плохих» дней он и встретил Юлиану. Отвез домой, помог справиться с плохим самочувствием – заставил переодеться в удобный халат, уложил на тахту, напоил чаем с лимоном…

Дома Юлиана была совсем другая: незнакомая, непривычная… Не было игривой феи с зонтиком, а была обыкновенная не очень молодая, не совсем здоровая женщина, решившая испытать чувство материнства, и страдающая ради этого.

Роману было знакомо это чувство – не беременность, конечно, а желание быть родителем, отцом в его случае.