Тихий сон смерти

Розенталь посмотрел на Бочдалека, потом на троих пленников, отступивших вглубь комнаты. Его взгляд скользнул по лицу Елены, доктора и задержался на Карлосе, сжимавшем в руках оружие. Розенталь поднял пистолет и всадил в него две пули – в живот и грудь.

Звук падения чьего-то тела Беверли услышала в тот момент, когда, подняв голову над подоконником, уже намеревалась заглянуть в комнату. Пришлось снова пригнуться и ждать.

Черт побери, что там происходит? Беверли казалось, что вокруг нее разворачивается какой-то сюрреалистический кошмар. Как бы она ни боялась, ей необходимо было узнать, что творится в доме. Она осторожно заглянула в окно. Первое, что она увидела, это два тела, распростертые на полу в лужах крови. Затем ее взору предстали Елена и Айзенменгер, стоявшие напротив какого-то незнакомого ей человека, который держал их под прицелом. Это определенно был не Карлос – для Ариаса-Стеллы он выглядел старовато.

Внезапно ее озарило: Розенталь…

Ничем не выдав своего присутствия, Беверли пригнула голову и двинулась дальше вдоль фасада дома в надежде как-то проникнуть внутрь. Как действовать дальше, она пока не представляла.

Розенталь заставил своих пленников затащить тело убитого полицейского в дом, все это время держа Елену и Айзенменгера под прицелом. Елена чувствовала, что вот-вот ее стошнит или она потеряет сознание. Уложив полицейского в гостиной рядом с двумя другими телами, они вернулись за Штейном. Старик, судя по всему, испытывал страшную боль, он был не в силах ни стоять, ни сидеть, поэтому его тоже пришлось уложить на пол, подсунув ему под голову диванную подушку. При малейшем движении Штейн принимался жалобно скулить.

– По-моему, у него сломано бедро, – заметил Айзенменгер.

Штейна трясло. С каждым вздохом жизнь уходила из него. Айзенменгер обратился к Розенталю:

– Ему требуется обезболивающее.

Тот передернул плечами:

– Все равно он не жилец. Да и вы двое тоже.

Елена, видимо, уже несколько оправилась от шока. Она проговорила:

– Вы не человек. Вам нет дела до чужих жизней.

– Дорогая моя, чужими жизнями я обеспечиваю свою. Такова особенность профессии киллера, – ответил Розенталь и указал револьвером на стулья, приказывая им сесть.

– Зачем вам понадобилось убивать Карлоса?

Розенталь вздохнул, как будто не видя смысла и не испытывая особого желания вдаваться в тонкости своего ремесла.

– У Карлоса было оружие, он уже убил моего напарника, так что мне ничего не оставалось, как прикончить этого парня. И вообще, Протей и без меня сделал Карлоса живым мертвецом.

Елена саркастически рассмеялась:

– Вы ошиблись. Вашего дружка убила я. Я убила вашего драгоценного напарника.

С мгновение. Розенталь выглядел удивленным. Затем он улыбнулся.

– Что ж, вы молодец, – произнес он самым что ни на есть серьезным тоном. – Поздравляю с вступлением в наш элитарный клуб.

Штейн терял сознание, однако Розенталя это нисколько не беспокоило. Он взглянул на темневшее небо, затем, произнеся: «Мне пора», подошел к своему рюкзаку, вытащил из него моток веревки и кинул его Айзенменгеру.

– Свяжите нашу восхитительную Елену. Да покрепче. Руки за спинку стула, ноги к ножкам. Как следует, – наставлял он доктора.

Разматывая веревку, Айзенменгер поинтересовался:

– Что вы теперь собираетесь делать?

Розенталь задумался:

– Уж и не знаю, как теперь с вами поступить. Изначально задумывалось, что вы погибнете в результате взрыва. Не вижу смысла менять этот план.

– А не будет ли все это выглядеть странным? Несколько тел, среди них полицейский? Власти наверняка заинтересуются этим происшествием – дом-то частный.

Розенталь снисходительно улыбнулся:

– Сразу видно, что я разговариваю с патологоанатомом. В логике вам не откажешь. Все это будет выглядеть не просто странным, а очень странным, но меня это совершенно не беспокоит. Хотя это противоречит моему правилу доводить все до совершенства, придется смириться с некоторым элементом неестественности. Главное – обставить вашу смерть так, чтобы никому не пришло в голову связать ее с «ПЭФ». Тайна вашей гибели навсегда останется тайной.

У Айзенменгера иссяк запас аргументов, тем не менее он произнес:

– Но мое присутствие в доме Штейна, равно как и присутствие здесь Елены и Карлоса, докажет эту связь.

Доктор уже связал ноги Елены и теперь принялся обхватывать веревкой ее запястья. Розенталь не спускал с пленников глаз:

– Только в том случае, если ваши останки опознают. Но это вряд ли.

Наконец Айзенменгер исполнил приказ и вернулся на прежнее место. Розенталь схватил его сзади за правое запястье, и в считаные секунды руки, а затем и ноги доктора оказались крепко привязаны к стулу. Покончив с этим, Розенталь встал, подошел к Елене и проверил надежность веревок. Убедившись, что пленникам не вырваться, он достал из рюкзака темно-серый диск, приблизительно тридцати сантиметров в диаметре и шести высотой. Продемонстрировав его Елене и Айзенменгеру, он сообщил: