Тихий уголок

– Оно останется таким, когда вы их наденете. Это киношный реквизит, обычные стекла. Купите разные шляпки и надевайте их. Пусть на вас будут не только джинсы и спортивные куртки, разнообразьте свой гардероб. Придумывайте персонажей, роли, которые вы могли бы сыграть, и подбирайте соответствующие костюмы. Для этого потребуется совсем немногое – например, очки, в которых вы будете непохожи на Бонни из новостей. – Он дал ей визитку с номером своего сотового. – Я могу дать только несерьезные советы. Я играл неконтролируемого агента ФБР, но никогда им не был. У вас есть деньги?

– Да.

– Достаточно?

– Более чем.

– Вы понимаете, что в любое время можете приехать сюда?

Она слишком хорошо понимала, что люди не всегда знают, почему поступают так, а не иначе, и, даже зная свои истинные мотивы, часто обманываются на этот счет. И все же она задала вопрос, который не могла не задать:

– Почему вы это делаете? Вы можете многое потерять. Зачем идти на риск?

– Ради моего бывшего сержанта.

– И это все?

– Нет. Не все.

– А что еще?

– Если ты много раз играл хорошего человека, который появляется в нужное время, в один прекрасный момент тебе необходимо привести собственную жизнь в соответствие с выдуманной. Или признать, что ты – один из величайших лицемеров в истории.

Наконец-то он одарил ее своей знаменитой неотразимой улыбкой. Но на этот раз Джейн уловила в ней легчайший привкус печали и поняла, почему эта улыбка не только сражала миллионы женщин, но и разбивала миллионы сердец.

37

Она остановилась на парковке перед супермаркетом в Санта-Монике и позвонила по анонимному телефону на номер отца, отсутствовавший в справочниках. Вызов перенаправили в голосовую почту, как она и предполагала. Она уже давно не говорила с отцом, а теперь оставила послание, не сомневаясь, что он тут же сообщит обо всем властям.

«Извини, если я сделала тебе плохую рекламу во время гастролей и продажи билетов упали. Но это должно волновать тебя в последнюю очередь. Мы оба знаем, что произошло много лет назад, и знаем, что за то недолгое время, которое мне осталось, я должна сделать кое-что поважнее, чем воздать тебе по заслугам за тот вечер».

Иногда лучший способ заверить свою будущую жертву, что ей ничто не угрожает, – ввести ее в заблуждение.

Телефон она бросила в ливневку сквозь решетку крышки.

38

На автостраде она воспользовалась другим анонимным телефоном, чтобы предупредить Гэвина и Джесс о своем приезде и сказать, что времени у нее совсем не будет. Ее жизнь превратилась в бесконечное движение, скольжение вниз по санной трассе, такой крутой и коварной, что даже олимпийский чемпион сошел бы с дистанции. Она не хотела разочаровывать Трэвиса, приехав всего на час, – это лишь обострило бы его тоску по матери.

Было уже темно, когда Джейн остановилась у длинной подъездной дорожки. Увидеть машину из дома было невозможно из-за рядов калифорнийских каменных дубов. В 9:40 появился Гэвин и сказал, что мальчик спит. Они зашагали к дому. Джесс сидела в кресле-качалке на крыльце, собаки лежали у ее ног.

Джейн вошла внутрь одна.

Как и в прошлый раз, Трэвис спал при свете. Столько невинности в это порочное время. Такой маленький, такой уязвимый в жестоком мире, где правит агрессивная сила.

Вынашивая его, она и не подозревала, что, когда ему исполнится пять, мир, в который она принесла его, погрузится в такой мрак. Дети были миром, каким он должен был стать, дети были светом внутри мира. Но похоже, всякий раз, когда загорался свет, кто-нибудь непременно хотел его погасить.

Говорят, что если кто-то причинит вред ребенку, ему лучше повеситься с жерновом на шее или утопиться в глубоком море. Ожесточенная задачей, которую она поставила перед собой, Джейн по-прежнему была способна на нежность, сохраняла запасы нерастраченной любви, испытывала жгучую потребность по-матерински заботиться об этом ребенке и, если уж на то пошло, обо всех детях – ради него. Разлука с ним глубоко ранила ее. Сколько бы людей ни погибло, день был хорошим, если в конце его она получала шанс увидеть своего мальчика. Она надеялась, что это не последний хороший день. Но что бы ни ждало ее впереди, будущее таило угрозы, ибо ей выпало, против ее желания, вытесывать жернова и вешать их на шеи прóклятых.