Читаем #тихийпикет полностью

#тихийпикет

Один раз мужчина, сидящий рядом, поинтересовался, есть ли петиция на change.org, чтобы привлечь внимание общественности (ответила, что есть, и сказала, как называется), и верю ли я в то, что петиции могут что-то изменить (ответила, что не очень верю, но исправно подписываю). Он сказал что-то вроде: «Ну да, а вдруг изменят что-то все же». И на этом мы разошлись.

2 ноя 2016

Настя пишет:

после летнего перерыва очень трудно вернуться к акции, была пара попыток в октябре, но было ужасно некомфортно, даже отчет писать не хотелось

но после вчерашней новости об Ильдаре меня утром приперло, и я скопировала Дашин плакат:

«читали ли вы письмо политзаключенного Ильдара Дадина? Это первый человек в России, которого отправили в тюрьму на 3 года за одиночные пикеты! пока мы молчим, его пытают в тюрьме».

коммуникаций не было.

3 ноя 2016

Виктория пишет:

Сегодня прочла письмо Ильдара Дадина и решила сделать свой первый плакат

Коммуникаций как таковых не было, лишь один раз в автобусе два парня между собой обсудили плакат и переглянулись со мной, но говорить не стали

Плакат писала на скорую руку, кажется, вышло не совсем понятно

6 ноя 2016

Крис пишет:

Отчет по плакату, с которым фоткалась Марина (в посте ниже) о ксенофобии.

Предельно простой плакат.

Текст:

Одна сторона: «Ксенофобия – это нетерпимость к чужому, незнакомому, иному». Обратная сторона: «Почему мы так часто испытываем ненависть к людям другой национальности, расы, веры, сексуальной ориентации и пр.?»

Катала плакат неделю (с двухдневным перерывом на плакат про письмо Ильдара Дадина). Коммуникаций было ОЧЕНЬ много. Все я, наверное, и не смогу вспомнить, но опишу самые яркие.

1. «Двойная» коммуникация, или коммуникация в коммуникации

Еду по зеленой ветке. Напротив сидят парень и девушка. Они замечают плакат. Девушка оживляется, и я слышу, как она говорит парню: «Это тихийпикет!» Парень смотрит на нее скептически. Она начинает что-то оживленно ему рассказывать, я не слышу, но догадываюсь, что про тихийпикет (она рассказывает ему и показывает что-то в телефоне). Он слушает. Затем она переключает внимание на плакат. Читает его внимательно. Я переворачиваю его довольно часто: половина пути от станции до станции одна сторона, половина – другая. Спустя некоторое время девушка подсаживается ко мне.

– Здравствуйте! Хотела вам сказать, что просто обожаю вашу акцию! Я вот пыталась рассказать о ней своему брату (он ничего не понимает в искусстве). А вы Даша?

– Нет, я Крис, а вас как зовут?

– Наташа! Но это очень здорово и смело, как мне кажется.

– Ну, на самом деле ничего такого особенного в этом нет.

– Ну, все же есть, я думаю. И идея ездить с плакатом в метро просто прекрасная. Я думаю, что это очень правильно в России. Сознание русского человека литературоцентрично…

За разговором мы с Наташей проехали еще одну станцию. Пока мы вели диалог, я держала плакат в левой руке, отстраненно, даже на какое-то время забыв о нем. И в это время (я даже не заметила) слева от меня сели две пожилые женщины, увидели плакат, основательно так взяли его в руки и принялись читать вслух. Тут я обратила на них внимание.

Я (Наташе):

– Извините. Минутку.

Затем я повернулась к женщинам, показала им другую сторону.

Одна из женщин, подсевших слева:

– Чего только не придумают!», – а потом: – Знаете, я думаю, что если человек добрый, то он всех принимает, а если нет, то нет. И на это никак не повлиять…

– Ну, я все же верю, что диалог, обсуждение проблемы – это важный шаг к ее решению.

– Знаете, но русский человек не верит всему, что написано, он, наоборот, слишком много знает, слишком много страданий переносит, и часто ему уже не до других людей.

– Но ведь часто бывает, что кто-то теоретически ненавидит, например, таджиков, но реальных таджиков он никогда не видел…

– Ой, это да. Таджики ведь такие же люди, как мы. И даже лучше! Мне выходить! – И вышла.

Разговор с этой женщиной был (как я думаю, видно) довольно странным, и иногда создавалось впечатление, что мы не совсем понимаем друг друга, что диалог строится нелогично. Но я успокоила себя тем, что он состоялся в принципе, и обратно повернулась к Наташе.

– Извините!

– Ничего. Я никогда не думала, что когда-нибудь увижу акцию в действии! А вас много?

– Где-то сто человек в России, и не только. Не очень много.

– А это ничего, что я к вам вот так вот подсела?

– Нет. Наоборот. Для этого я здесь с плакатом.

– А вы специально едете по этой ветке?

– Нет. Возвращаюсь с работы.

– А кем вы работаете?

– Преподаю английский. И еще учусь в магистратуре. А вы?

– Магистратура – здорово! А я не поступила, решила попозже. Я искусствовед, пишу статьи.

– А я филолог. Приятно познакомиться. Моя станция.

– Удачи!