Тихое баронство

На следующий день на карете доехал до площади. Пешком на такую встречу идти не по рангу, но и к парковой ограде тебя не допустит первое оцепление из лейб-гвардейцев Первого полка инфантерии. Второе оцепление кавалергарды держат по решётке парка. Пропуск позволяет пройти свободно.

Зашёл. Сел на лавочку жду. Минут через пятнадцать в парк вошла её величество с двумя детишками. Мальчика и девочку несли на руках няньки. Меня увидели, изволили подойти и выслушать мои приветствия.

— Стах! — ласково воскликнула государыня. — Посмотри, как мои малютки выросли! С ними всё в порядке?

Окинул детей Взором.

— Так точно, ваше величество!

Тут случилось странное: Маленький карапуз, он же принц Лагоз, вдруг мило развернул ручки и принципиально мне заявил:

— Ня!

Дескать, держи его, такое сокровище. Я взял малыша на ручки, он чуть-чуть поёрзал, устраиваясь поудобнее и заснул.

Няньки в шоке, государыня в недоумении:

— Лагоз первый раз к незнакомцу на ручки попросился!

— Чувствует хорошего человека, — высказалась одна из сопровождающих.

— Возможно, — согласилась Мариана. — Возьмите принца! А ты расскажи, как у тебя дела. Наверное, совсем закис в опале.

Ребёнка у меня осторожно забрали. Он даже не проснулся.

— Ваше величество, дел у меня много. Мелкие, ничтожные, но кому-то надо их делать. Вот некий Руди Железняк о нашей армии радеет, хочет показать придуманный им механизм. Если понравится армейским, то готов поставлять. Коли кому будет интересно, могу прислать сделанный им проспект.

— Это, наверное, сразу армейским. Завтра кто-нибудь заедет. Ещё что?

Королева сделала знак сопровождающим оставаться на месте, а сама неспешно пошла по аллее. Я с ней.

— Ничего достойного вашего внимания, ваше величество. С остальным пока сам разбираюсь. Может быть, позже у кого-то будут мелкие просьбочки, — вижу, что мы отошли достаточно далеко и сообщаю: — У меня на Дворянской, в аптеке затребованный груз лежит. Пудов больше двухсот. Забрать бы. Лучше разом.

— Дай адрес и жди. Сегодня же приедут.

Шарлотта

Юная девушка сидела у стола и ревела. Чистые слёзы катились по её щекам и изредка прорывались всхлипы и рыдания. Вошедший отец встревоженно спросил:

— Шарли! Маленькая! Что случилось?!

Шарлотта обернулась к папе, прижалась к его надёжной груди и, всхлипывая, объяснила:

— Сэр Грей погиб! Его прах привезли домой, и эта вертихвостка Лизетта наконец поняла, что по-настоящему она только его любила, а бард Золотоголосый имеет в каждом городе по такой дурочке, как она. Так трогательно!

До родителя сразу дошло, что он не знает ни сэра Грея, ни барда Золотоголосого, а с вертихвосткой Лизеттой нет никаких шансов познакомиться, ибо все они из книги с кремовыми страницами и розово-белой обложкой, лежащей на столе.

— Будет тебе расстраиваться, глупенькая! Они же придуманные!

— Ты ничего не понимаешь, папа! Это и есть настоящая жизнь!

— Точно? Настоящая?

— Именно такой должна быть настоящая жизнь!

— Мусора в голове у тебя от этих романов много. Всё себе неправильно представляешь. Вот выйдешь замуж, нарожаешь детишек, тогда оно совсем по-другому видеться будет.

— Я никогда не выйду замуж! Никто не тронул моего сердца! И не сможет тронуть!

— Не выйдет она! А если я прикажу?

— Тогда вы, батюшка, будете виноваты в моей разбитой жизни. И я буду страдать, среди чужих, непонимающих меня людей.

— Ты же вроде нашла себе парня с пониманием?

— Мы просто друзья. Он так тонко чувствует! Нам одни книги нравятся. Его бросила конкубина. Представляешь? Родила от дворянина и бросила! И его обманула возлюбленная! Ему не до меня — у него не сердце, а сплошная рана!

— Вот! А ты обязана эту рану закрыть! Сама говоришь — вы друзья.

Девица чуть крепче прижалась к отцу:

— Ты тоже так думаешь? Мне нужно пожертвовать собой, чтобы вытащить своего друга из пучины тоски и печали? Я уже размышляла над этим. Возможно, это мой долг.

— О! Точно! Жизнь твоя будет… э… разбита, но посвящена… э… как там написано?

— Другому человеку, который позже поймёт, чем я ради него пожертвовала.

— Умничка! Прямо наизусть книжки помнишь. Давай пошлём ему чего-нибудь в подарок. Может соболей?

— Фу! Папа! Он не купец! Он дворянин и тонко чувствующая личность! Мы с ним “на одной струне”, а ты всё соболями меряешь.

— Тогда чего? Янтаря?

— Давай я ему что-нибудь из теплицы… Нет, у них это растёт. Из своего леса ягод пошлю. Можно, папочка? Одну ягодку Добряники? А?

— Дешевле бы соболей. Твой хоть знает, что с Добряникой делать?

Дамы

— Силестрия, дорогая, как? Серебро пересчитали?

— Да. Ровно миллион талеров.

— Уже есть желающие их поменять?

— Мариана, ты сомневалась? Вот если бы я сказала, что мне нужно золото, с нас бы содрали пару процентов. Но я лишь намекнула, что знаю, где достать серебро, и мы с тобой получили лишний процент, а я к нему хороший подарок.

— Связи у тебя потрясающие! Весь Хаор и все соседние страны тебе чем-нибудь должны.

— Не преувеличивай. Связи есть, но чтобы что-то получить и не остаться должной, приходится сильно стараться. Особенно с первыми дамами. Сама понимаешь.

— Откуда Стах взял деньги? Можно хотя бы предположить?