Тихое место

А вот «азовцем» не повезло: большей частью снаряды попали именно туда, куда было надо. Похоронив часть бойцов или распыляя их на атомы после прямого попадания.

— Якоб, найди эту батарею, — Ковальски был в ярости.

Из-за обстрела было потеряно около двадцати человек убитыми и тридцать пять ранены. Ещё хорошо, что большей частью они успели попрятаться по укрытиям, отбитых у русских. Иначе потери были бы гораздо больше.

Якоб не стал ему говорить, что это практически бессмысленно, но не стал ему перечить, слишком тот был зол, так что бы просто не принял логических построений от подчиненного.

— Матеуш, огонь по зданию, — хотя бы так, Ковальски захотел отомстить ненавистным москалям.

— Принял.

ГЛАВА 15

Следующие десять минут здание обстреливались из миномётов, но в общем-то безуспешной для врага. Часть здания обвалилась, засыпав и так толстую бетонную плиту между подвалом и зданием, создав дополнительную «подушку» защиты от части прилетавших в здание мин.

Затем обстрел прекратился, а Иван решил поблагодарить того, кто им помог:

— Отличная стрельба, Зевс! — Иван с удовлетворением смотрел на перепаханные тяжелыми снарядами когда-то их позиции, когда вылез из подвала.

— Обращайся! — закончил разговор Зевс.

* * *

Ковальски видя топтание на месте, плюнул и подстраховался, вытребовав себе две роты ВСУ из Николаева, поимев серьезный разговор с генералом украинских войск, который категорически не хотел давать солдат, но был вынужден это сделать.

— Якоб, я хочу, чтобы ты сам командовал, — Ковальски посмотрел на Якоба. — Как только приедет подкрепление, я его немедленно его тебе пошлю. Они уже на подходе. А эти пусть пока атакуют, — намекнул он на тех, кто был на бывших позициях русских.

Якоб спокойно кивнул и вышел из дома.

* * *

Враг пошел в атаку…

Драка была жестокой, с учётом переплетенных ходов сообщений и остатков строений, «азовцы» подошли на расстояние броска гранаты. Чем сейчас активно занимались обе стороны — без остановки забрасывая друг друга гранатами.

Автоматные очереди густо перекрывались взрывами многочисленных гранат. Русский мат и польская ругань звучали достаточно густо, иногда перекрывая звуки боя.

Ситуация с каждой секундой становилась всё более и более напряженной. Теряя бойцов «азовцы» шли и шли вперёд: пользуясь остатками строений, окопами и ходами сообщений, подбираясь всё ближе к зданию. Расстояние между российскими солдатами и украинцами доходило до 15–20 метров между ними.

Олег стрелял без перерыва, опустошая один короб за другим, когда увидел, что враг подобрался на расстояние броска гранаты. Оторвался от пулемёта, а потом схватил одну гранату, выдернул чеку и бросил, затем вторую, третью…

— Stwór, cholerny Moskal. Zdejmę z was skórę żywcem (Тварь, чертов москаль. Я с вас всех кожу сниму живьем, — пол.).

Как-то не был полиглотом Олег, но вот будто озарение наступило: он прекрасно понял и без переводчика. И такая его злость взяла, да ещё и с адреналином в крови. Расстояние было таким, что враги чуть ли не в упор смотрели друг на друга, пытаясь убить другого.

Ему захотелось не пристрелить, а врезать чем-нибудь тяжелым, тем что в руках, по этим рожам, которые убивали его товарищей…

— В рукопашную! — выкрикнул неожиданно для Ивана Олег, выскочил из-за остатков стены какого-то сарая и бросился вперёд.

— Блядь! Куда? Мудак! — чуть не взвыл Иван, а его тело уже буквально вознеслось над окопом одним толчком ног, преодолев почти два метра одним движением. И ринулся за сыном, молясь только одному — чтобы не пристрелили этого придурка. Но с диким желанием пристрелить его самому!

Якоб все больше зверел, из-за того, что последние сто метров до здания он терял и терял своих подчинённых. На быдло ему было наплевать, а вот его товарищи из отряда «Гром» гибли один за другим.

Он сам наступал в передних рядах, передвигаясь от одного укрытия до другого. И тут почти рядом с ним упала одна граната, потом вторая, а за ней и третья… Он вовремя успел залечь, а вот его негласный охранник был сражен на месте, второй упал тяжело раненый…

Из его рта изрыгнулось пожелание: содрать с русских кожу, как вдруг из окопа выскочил русский и побежал в его сторону. И Якоб поддался искушению:

— Naprzód do ataku (Вперед в атаку), — выкрикнул он, решив поквитаться с ненавистными русскими — лицо к лицу, нож на нож.

Он выхватил из ножен подарок от своих боевых товарищей на его юбилей пять лет назад — нож Боуи с зачернённым клинком и ринулся вперёд. Оказавшиеся рядом с ним большей частью поляки и меньшая часть «азовцев» поддались общему безумию.

«Азовцы» и поляки одномоментно поднимались и бросались в контратаку, стремясь снести и уничтожить врага, стереть его с лица земли.

Одновременно, видя бегущих вперёд Ивана и Олега, из окопа и укрытий повыскакивали оставшиеся русские защитники и бросились в рукопашную…

Иван бежал, только смотря на спину сына, боясь потерять его из виду, но вот тот схлестнулся с кем-то из поляков, судя по ругани на польском.