Тихое счастье

— О чем ты хотела поговорить? Голос не слишком радостный. Твой муж опять что-то выкинул? Ты скажи, порешаем, — словно начинал сердиться он.

— Нет, нет. У меня отпуск, я у мамы в гостях. Мы тут весело проводим время. Просто, просто, я…

— Соскучилась по мне да? — закончил за нее Арслан. В его интонациях послышалось довольное урчание.

Юлить и отпираться уже нет смысла. Почему бы как есть не сказать?

— Очень… И подумала, что так и не спросила о твоих родных и детстве. Мне это очень интересно. Расскажешь?

Он, видимо настраивался на более интимный разговор и такого поворота не ожидал. Но подумав немного, начал рассказывать уже серьёзным тоном.

— Я рано стал кормильцем в семье. Мне пятнадцать было, брату — восемь. Отца убили, насколько я помню, он с местным группировкой связался. Случилась потасовка и его просто менты застрелили. Случайно или показательно история умалчивает. Нам пришлось туго после этого и маминой зарплаты учителя на двух растущих пацанов, евших за десятерых, не хватало. Мне пришлось идти составы разгружать, — на заднем фоне чиркнула зажигалка и захлопнулась дверь. Судя по звуку, он вышел на террасу покурить.

— А как вы в Москву решили перебраться? Мама настояла?

— У меня мама русская, а отец казах. Здесь родственники обещали ей помочь с работой. Страна разваливалась и по союзным республикам это ударило сильнее. Братишка долго отпирался и переживал, не хотел сюда. Как переехали — совсем замкнулся в себе. Ты не поверишь, но у него каштановые волосы и голубые глаза, в маму пошёл и мы абсолютно не похожи. Все думают, мы либо шутим, либо сводные, — смеялся он. С такой теплотой в голосе он говорил о своей семье, у Иры защемило сердце. Прислониться бы к его огромной спине сейчас и крепко обнять.

— А как его зовут?

— Адиль. Он решил вернуться в Алматы после учёбы. Я не учился, а ему мы с мамой во что бы то ни стало решили образование дать. Он башковитый, намного умнее меня. Сейчас руководит моим филиалом там. Здешняя атмосфера и жизнь ему так и не пришлась по нраву. Но приезжает частенько в гости.

— Хочу задать тебе чисто женский вопрос, Арслан. Аж немного стыдно, — хорошо, что он не видит как покраснела от смущения Ира. Ещё и после загара сегодня вообще как помидор выглядит.

— Дай угадаю, как я умудрился на Айне жениться? — пошла уже вторая сигарета. Нервничает из-за темы разговора или потому что с Ирой разговаривает?

— В сущности, она ведь не плохая. Ей нужно было куда-то сублимировать свою любовь, вот она и ушла в благотворительность. Знаешь, ты немного несправедлив к ней. Женщины спиваются или употреблять начинают, когда несчастны. Другие в сексуальный разнос идут в попытках найти равновесие, — попыталась оправдать Айну она.

— Ты же не начала?

— Да, но я просто работать люблю, это меня уберегло.

— Она, может, и хорошая жена. Была бы кому-то, кто её любил бы. Если бы у меня был сын, я бы посоветовал ему вступать в брак ближе к тридцати пяти годам. Дурь в голове мужчин, к сожалению, к этому возрасту только проходит. Я ответственности с себя не снимаю, только вот опрометчивость и максимализм этого шага я понял с годами. Видимо, в молодом возрасте легко спутать любовь и влюблённость. И сейчас у меня происходит некоторая переоценка ценностей в жизни или как говорят, кризис среднего возраста. Но никогда я и близко подумать не мог, что буду так отчаянно хотеть чужую замужнюю женщину.

Входная дверь открылась, мама вернулась. Надо выйти и помочь ей. Тётя Света обязательно с полными сумками отпустит. Чай вместе потом надо попить.

— А я никого так сильно не хотела во всех смыслах, Арслан, — Господи, она сказала это.

В голову ударила хмельная мысль, что сейчас с этой самой секунды их отношения в прежнее нарочито вежливое русло не войдут, хоть они и целовались. Эти слова прозвучали интимнее любого поцелуя. Послышалось его шипение и еле слышимый стон. Она сама была готова сейчас просунуть пальцы в мокрую киску и кончить за пару секунд. Только он может так возбудить её.

— Иди спать от греха подальше, малышка. Иначе я превращу этот разговор в секс по телефону. Я бы предпочёл с тобой этим сначала наяву заняться.

— Спокойной ночи, Арслан, — ответила она уже взбудораженная от его слов. Эротический сон ей точно после этого обеспечен. Снова.

— Сладких снов, Ира, — голос стал такой вкрадчивый у него, отчего тут же мурашки по коже. Да, в душ надо бы сходить сначала. Нужно мужчинам на законодательном уровне запретить заканчивать на такой ноте телефонный разговор. Это просто преступление с их стороны.

Глава 23